Халт
Шрифт:
Но не думать о ней как о девушке не получалось. Халт вспоминал, какая гладкая у нее кожа, какое гибкое и упругое тело, жаркие губы… Хедин Всемогущий, да он трижды видел и целовал ее обнаженную, а теперь она стесняется! Стоп! Стоп!!! Но он же ни разу толком не видел ее тела! Они любили друг друга только по ночам, в темноте. Что же она скрывает?
Халт опрокинул еще одну рюмку текилы и сложил два плюс два. Ванда говорила, что Аннет схарматка, а Аннет говорила, что все схарматы носят знак Хаоса – знак в форме глаза с восемью черными стрелами. Понятно теперь, что его спутница пыталась скрыть. Видно, думает, будто Халт до сих пор не
Аннет появилась в его белом махровом халате, и он не смог отвести глаз. При взгляде на ее тонкие черты лица казалось, что она изящная француженка-интеллектуалка. Почему нет? Аннет – вполне французское имя, а все, что Халт знал о системе трех сообщающихся миров, позволяло предположить, что девушка родилась во Франции, а в детстве как-то попала на Аррет. Но волевой целеустремленный взгляд упертого быка, идущего на таран… его можно приобрести лишь там, где каждый день приходилось рисковать, чтобы выжить. И эта яркая, вызывающая грива волос! Халту казалось, будто к нему прилетела жар-птица; она может поднять его до небес, а может обжечь так, что мало не покажется.
– Ты очень богат! – Аннет, похоже, вернула самообладание и заговорила уверенным голосом.
– Не очень, но не бедствую. Выпьешь? – Халт полез в бар перебирать бутылки. – Покрепче? Полегче?
– Я бы лучше поела…
– О мой бог! Я и забыл. У меня же целый рюкзак еды!
Пока он доставал тарелки и искал среди многочисленных ящичков вилки, Аннет умяла здоровенный кусок копченого мяса из запасов Драги. После этого она даже стала отвлекаться от еды: щупала пол с подогревом, пыталась отколупать декоративные камушки от шкафчиков, смотрела в окно с шестого этажа. Халт включил электрический чайник, чем, кажется, покорил ее окончательно.
– Так вот для чего эта штуковина! – улыбнулась гостья. – А мы все гадали: то ли лейка, то ли черпак для воды.
– Давай я тебе экскурсию по квартире проведу, – хмыкнул Халт. – Только сначала расскажи, что с тобой приключилось, когда мы зашли в тот дом? Твоя рука выскользнула из моей, а дальше – мы очутились на проспекте под дождем.
– Да рассказывать особо нечего, – Аннет жевала бутерброд, запивая горячим чаем. – Я оказалась в большой комнате без окон, сплошь заставленный стеллажами с книгами. Читать я не умею, поэтому не знаю, о чем они. Дверь не нашла, так что просто стала ждать, что будет дальше. А потом очутилась рядом с тобой под дождем. Все. А что у тебя? Это была Ванда, да?
– Да, – Халт решил, что врать сейчас нет смысла: Аннет и так уже все поняла.
– Не буду выспрашивать, ты наверняка не хочешь рассказывать… скажи хоть, ты получил то, ради чего ее искал?
– Нууу… в общем, да. Я, собственно, хотел, чтобы она меня сюда перебросила.
Аннет перестала жевать, нахмурилась и уставилась на Халта:
– Можно просто не отвечать. Терпеть не могу, когда врут!
– Я не вру! – Злость, разбавленная текилой, забурлила вновь.
– В таком случае ты полный придурок.
– Что-о!? – вскочил Халт.
– То. Придурок. Идиот. Чурбан. Дегенерат.
– Думай, что говоришь, ты! – Еще секунда, и он, наверное, придушил бы ее. Да как она смеет! Да кто она вообще такая!
– А ты думай, что делаешь! – поднялась девушка. – Мы рисковали жизнями, гоняясь за человеком, признанным
Аннет говорила размеренно и спокойно, будто заколачивала гвозди в крышку его гроба. Это бесило еще больше.
– Кто бы говорил! – скривился Халт. – Схарматка, использовавшая меня, чтобы продать информацию о Ванде!
Он сдернул с Аннет халат. Нагота ослепила его; тут же нахлынул поток воспоминаний, но потомок Хагена сделал глубокий вдох и восстановил самообладание. Быстро скользнул взглядом по ее груди и плоскому животу, рукам и ногам. Нежная белая кожа и никаких следов. Грубо развернул ее. Вот оно! Знак Хаоса – татуировка в виде глаза Схарма – красовался на пояснице.
– Доволен? – повернулась Аннет.
– Да! – крикнул Халт прямо ей в лицо.
Отец говорил, что удар с расстояния меньше сорока сантиметров «не ловится» никем. Даже мастера не успевают среагировать, чтобы поставить блок. Однажды Халт уже получил от девушки пощечину – абсолютно незаслуженно! Она все не так поняла! Это было неприятно, но не больно. Кто мог подумать, что Аннет не станет размениваться на пощечины и отвесит хук левой в челюсть?
Голова взорвалась. Наверное, если бы такой удар нанес мужчина, сын Глойфрида сейчас валялся бы в нокауте. Но Аннет, хотя и сделала все правильно, немного промахнулась и, целясь в угол челюсти, соскользнула ближе к подбородку. Да и сил у нее все же поменьше, чем у тренированного бойца-мужчины – так что Халт выстоял. Но это все, на что он сейчас был способен.
– Да пошел ты! Стыдить меня собрался! Ты мне вообще кто? Брат? Муж? Прилетел такой из себя богатенький в наш мир, потрахался с туземкой и ушел обратно – и не надо переживать, что жрать и где спать завтра. Да какое ты вообще имеешь право судить меня?!
Аннет выскочила из кухни, а Халт сел на пол, привалившись к стене. Челюсть страшно болела, но злость куда-то делась. Он вдруг подумал, что медноволосая права. Он и правда полный придурок, раз искал Ванду лишь для того, чтобы переместиться в другой мир. И он не имеет права судить местных. Кто ей Ванда? Да никто. Почему она не может продать информацию о ее местонахождении? Ведь примерно этим же занимается он сам: собирает информацию и передает ее Ордену. Аннет делает то же самое для Хаоса. Только он – за идею, а она – за еду. И кто из них шпион? Конечно, черные маги стремятся уничтожить Упорядоченное, и Аннет льет воду на их мельницу, а он, значит, весь в белом, избранный герой, который спасет миры? Тьфу! Тошнит от обилия пафоса. Какой он, к черту, герой, если настолько туп?
Халт заглянул в морозилку и достал пару кубиков льда – единственное, что там нашлось. Обернул их в тряпку, приложил к челюсти и с этим компрессом пошел искать Аннет.
Та металась из стороны в сторону, как грифон перед выходом на Арену, в дальней комнате его трехкомнатной квартиры – в спальне. Увидев Халта, она остановилась.
– Давай не будем говорить об этом, – шагнул он к ней. – Я понимаю, с твоей стороны все выглядит по-другому, и то, что я считаю предательством, для тебя совсем не так. Наверное, я действительно не имею права тебя судить. Но нам предстоит какое-то время провести вместе, и я не хочу, чтобы мы при этом друг друга поубивали.