Халтура

Батчер Джим

Я мог бы скрыться в тот момент. Полагаю, это было бы самым разумным решением. Книга изъята — операция Стигийки провалена. Разумеется, она с сестричками непременно попробует организовать подобное в будущем, однако на время мы их остановим.

Но сучка втянула в эту историю моего брата.

«На время» меня не устраивало.

Гарри вошел через парадную дверь, за ним плелась трепещущая в притворном ужасе Стигийка. Мой брат, высокий, костлявый, с резкими чертами лица и внешностью головореза, был в своем стандартном чародейском

наряде — черном кожаном плаще. В левой руке он держал резной посох, в правой — короткую резную палочку, кончик которой светился зловещим красно-оранжевым огнем.

Я ждал их.

Я накинул на плечи темно-красное одеяло, чтобы создать видимость драматичного церемониального облачения. Встал над ребенком, взял в руку обнаружившийся на алтаре устрашающий нож, откинул назад голову и растянул губы иллюзорного обличья в ухмылке.

— Что ж! — прогремел я что есть силы. — Вы победили моих прислужников!

— Ты, должно быть, шутишь, — отозвался мой брат, разглядывая меня со смесью удивления и неприкрытого презрения. — Только гляньте на это убожество! Видал я школьные пьесы получше!

— Молчи! — проревел я, нацелив на него нож. Мои глаза не отрывались от Стигийки, которая потрясенно таращилась на меня. Хе-хе. Так тебе и надо, крошка. Впредь не будешь придумывать истории о воображаемых мерзавцах — они имеют обыкновение воплощаться в жизнь. — Кто смеет прерывать мой…

— Знаешь что? — сказал Гарри. — Forzare!

Его посох рванулся вперед, и невидимый грузовик врезался в меня на скорости тридцать миль в час.

Я отлетел назад и ударился о стопку поддонов.

Пробив их насквозь.

Было больно.

Затем я ударился о стену.

Она устояла.

Стало еще больнее.

Я приземлился в полубессознательном состоянии и при помощи демона поднялся на ноги. Не беда, сказал я себе. Все равно я собирался отойти на эту позицию… только не так стремительно.

В двух футах слева от меня располагался складской распределительный щит. Я протянул руку и выключил свет.

— Пригнитесь! — крикнул Гарри женщине, которая, как он думал, нуждалась в его защите. — Не двигайтесь!

Мы с демоном почти мгновенно приспособились к темноте. Стигийка тоже не растерялась. Она где-то добыла кинжал с волнистым лезвием и теперь молча направлялась ко мне, решительно прищурив глаза.

Когда до нее оставалось десять футов, я кинул бутафорский нож. Она уклонилась, и оружие пронеслось мимо, выбив искры из дальней стены. Кинжал Стигийки метнулся ко мне, но я ударил ее ребром ладони в предплечье и отвел лезвие, успевшее лишь оцарапать кожу. Затем я нанес несколько резких ударов, заставив Стигийку отступить на шаг, после чего извлек из-под красного одеяла кукри, целясь ей в голову. Не попал, и попытка выцарапать ей глаза другой рукой также провалилась.

Где-то на заднем плане Гарри выполнял свои прямые обязанности. Засветив

амулет, он освобождал привязанного к алтарю ребенка. Я почувствовал, как мои губы растягиваются в яростной ухмылке.

— Доволен собой? — прошипела змееглазая Стигийка. — Мы это исправим. — И она завизжала: — Отпусти меня! Не прикасайся ко мне!

Гарри, закинувший мальчика на плечо, развернулся на голос, поднял свою палочку и поспешил к нам.

— Беги, венатор! — прошипела Стигийка. — Кровь Древних Матерей уже течет в твоих жилах. Наслаждайся последними часами своей жизни.

Рана на руке, крошечная царапина от кинжала, внезапно похолодела.

Гарри не получит книгу. Ребенок спасен.

Я бежал.

6

Рана была отравлена.

Без моего демона я не продержался бы и часа. Даже с его помощью пришлось нелегко. Боль была ужасная, мое тело источало пот, в то время как сам я дрожал от холода. Голод обычно способен победить любую инородную субстанцию, однако мой демон плохо питался, а я всю ночь активно его использовал. У него почти не осталось энергии, чтобы справиться с ядом.

Было трудно, но я продержался три часа.

Столько времени мне понадобилось, чтобы выследить Стигийку и застать ее одну.

Мой кукри промахнулся мимо ее головы — но не волос. И хотя мои скрюченные пальцы не попали в глаза, они успели подхватить отрезанные волоски, прежде чем те опустились на пол. Поисковое заклятие, которому меня научил череп, оказалось достаточно эффективным, чтобы разыскать Стигийку, несмотря на все принятые ею защитные меры.

Когда она вошла в свой номер в отеле, я отставал от нее лишь на полдюйма. Она не знала, что я здесь, пока мои губы не коснулись ее затылка и я не высвободил демона.

Она вскрикнула от неожиданности, когда мой Голод, столь долго томившийся без пищи, ворвался в ее плоть. Пусть у нее были сознание и мысли десятка сверхъестественных тварей, ее жизненные силы остались человеческими, а тело — женским и, как я сказал черепу, весьма привлекательным.

Пять или шесть секунд она пыталась сопротивляться, пока ее нервная система не отдалась моему Голоду, пока первый оргазм не исторг из ее горла стон, полный экстаза, жажды и отчаяния.

— Ш-ш-ш, — прошептал я, нежно кусая мочку ее уха, блуждая руками по ее телу. — Больно не будет. Обещаю.

Она вновь отчаянно вскрикнула, ее тело начало двигаться, поддавшись желанию, и мои собственные принципы мигнули и погасли перед первобытной, смертоносной страстью Голода.

Большую часть жизни я провел, борясь с темной стороной своей натуры.

Большую.

Но не всю.

Я уложил Стигийку на пол и скормил моему демону.

Лара поможет мне избавиться от тела.

7

Долгий, долгий душ и очищающая сила восходящего солнца смыли иллюзию, скрывавшую мое истинное лицо.