Халтура

Батчер Джим

— Привет, Гарри. Неожиданный урок? Думаю, Молли рано отправилась в постель.

— Не совсем, — улыбнулся в ответ я. — Просто подумал заглянуть к вам.

Улыбка Черити не исчезла, но стала настороженной.

— Неужели.

— Гарри! — зазвенел тонкий голосок, и младший сын Майкла, мой тезка, прыгнул ко мне, уверенный, что я его поймаю. Маленький Гарри был сверстником Кортни и обычно воспринимал меня как занятное приспособление для лазания. Я поймал его и звучно чмокнул в макушку. Протестующе взвизгнув, мальчик захихикал.

Черити недовольно покачала головой:

—

Что ж, заходи. Позволь предложить тебе выпить. Гарри, это не «джунгли». [17] Слезай.

Внезапно оглохнув, маленький Гарри вскарабкался мне на плечи, и мы направились в гостиную. Майкл и Алисия, серьезная темноволосая девушка, как раз вернулись из гаража, где убирали софтбольное снаряжение.

— Папа! — крикнул маленький Гарри и сиганул вперед, вытянув руки к Майклу.

Наклонившись, тот поймал сына, хотя я заметил наморщенное лицо и резкий выдох. Мой желудок от сочувствия зашевелился.

17

«Джунгли» — гимнастический снаряд для малышей.

— Алисия, — сказала Черити.

Ее дочь кивнула, повесила бейсболку на деревянный колышек возле двери и забрала у Майкла маленького Гарри, подкинув хохочущего мальчика в воздух и поймав.

— Пошли, малявка. Ванна ждет.

— Пиявка! — завопил Гарри и немедленно начал карабкаться на плечи сестры, лепеча что-то о роботах.

Майкл с улыбкой проводил детей взглядом.

— Я пригласил Гарри поужинать сегодня, — сказал он Черити, целуя супругу в щеку.

— Неужели, — ответила она тем же тоном, каким беседовала со мной у двери.

Майкл посмотрел на нее и вздохнул.

— В моем кабинете, — сказал он.

Мы отправились в кабинет Майкла — теперь, когда он действительно постоянно им пользовался, вещей здесь стало еще больше — и закрыли за собой дверь. Я молча достал фотографии и показал их Черити.

Супруга Майкла хорошо соображала. Она быстро просмотрела фотографии, и с каждой следующей ее глаза сверкали все ярче. Потом спросила ледяным голосом:

— Кто их сделал?

— Пока не знаю, — ответил я. — Хотя на ум приходит имя Никодимуса.

— Нет, — тихо возразил Майкл. — Он больше не может навредить мне или моей семье. Мы защищены.

— Чем? — поинтересовался я.

— Верой, — бесхитростно сказал он.

В большинстве случаев подобный ответ привел бы меня в бешенство — но я видел силу веры моего друга в действии, и она была такой же реальной, как мои умения. Бывших президентов охраняет Секретная служба. Быть может, бывших рыцарей Креста тоже кто-то охраняет, например серафимы.

— Ты хочешь в этом разобраться? — спросила Черити.

— В общем, да, — ответил я. — Это означает, что я могу немного вам поднадоесть.

— Гарри, — сказал Майкл, — в этом нет нужды.

— Не говори ерунды, — возразила Черити, поворачиваясь к мужу. Взяла его за руку, очень мягко, хотя голос остался твердым. — И забудь о гордости.

Он улыбнулся ей:

— Гордость здесь ни при чем.

—

Не уверена, — тихо возразила она. — Отец Фортхилл сказал, что мы защищены только от сверхъестественных угроз. Если здесь замешано что-то иное… У тебя столько врагов. Мы должны знать, что происходит.

— Я часто не знаю, что происходит, — ответил Майкл. — Если потратить все время на выяснение, некогда будет жить. Скорее всего целью было запугать нас.

— Майкл, — тихо произнес я, — один из лучших известных мне способов борьбы со страхом — знание.

Слегка нахмурившись, он наклонил голову.

— Ты говоришь, что не будешь жить в страхе. Хорошо. Позволь мне полюбопытствовать и немного порыскать по закоулочкам, чтобы мы знали, что происходит. Если я ничего не найду, вреда от этого никакого.

— А если найдешь? — спросила Черити.

Не дав гневу проявиться в моем голосе или выражении лица, я спокойно посмотрел на нее.

— Вам не причинят вреда.

Ее глаза вспыхнули, и она кивнула.

— Дорогая. — Майкл вздохнул.

Черити перевела взгляд на мужа.

Пусть Майкл и прикончил дракона, однако свои пределы он знает. Примиряюще подняв руку, он попросил:

— Приготовь, пожалуйста, спальню для гостей.

К началу десятого дом Карпентеров погрузился в тишину. Меня проводили в маленькую гостевую комнатку в конце коридора на втором этаже. На самом деле это была швейная комната Черити, и ее заполняли разноцветные стопки тканей — некоторые в прозрачных пластиковых контейнерах, некоторые без них. Пустое пространство осталось только вокруг небольшого столика со швейной машинкой. Также присутствовал узкий проход к кровати. Я уже залечивал здесь раны прежде.

Однако добавилось кое-что новое — очень тонкий слой пыли на швейной машинке.

Хм.

Я сел на кровать и огляделся. Это была тихая, теплая, приветливая комнатка — почти маниакальная, если подумать. Все казалось таким мягким, и милым, и упорядоченным, и лишь через шесть или семь секунд я осознал, что эта комнатка служила Черити убежищем. Сколько дней и ночей она тревожилась о Майкле, занимавшемся — в прямом смысле слова — бог знает чем, сражавшемся со столь ужасными врагами, что доверить их уничтожение могли только ему? Сколько раз гадала, кто придет к ее двери — мужчина, которого она любит, или соболезнующий отец Фортхилл? Сколько часов провела в этой светлой комнате, работая над теплыми, мягкими вещами для своей семьи, в то время как ее муж нес холодную яркую сталь «Амораккиуса» во тьму?

А теперь — пыль на швейной машинке.

Майкла чуть не убили, там, на острове. Его покалечили, и ему пришлось отложить святой Меч — а вместе с ним и почти невидимую смертельную войну. И сейчас он казался счастливее, чем когда-либо.

Возможно, пути Господни действительно неисповедимы.

Когда я сидел там, размышляя, мне в голову пришла еще одна мысль: кто бы ни отправил эти фотографии, он прислал их мне, не Майклу. Что, если своим вмешательством я подвергну Майкла и его семейство настоящей опасности? Что, если я отреагировал именно так, как планировалось?