Хамелеон
Шрифт:
Пожарнов даже не пытался скрыть свое безразличие, выпустил струйку дыма, увеличивая и без того большое облако над головой, обернулся и спросил в темноту:
— Что скажете?
Джонстон подался вперед.
— Очень… возбуждает.
— Грязь, — проворчал Пожарнов, и где-то сзади тихо рассмеялся невидимый мужчина. — Но грязь хорошо продается, так? По крайней мере, на Украине.
Он повернулся к Джонстону и сосредоточил на нем взгляд, говоривший совсем о другом.
— Банк выступает
Пожарнов снова перевел взгляд на экран.
— Надеюсь. Мы вложили тридцать пять миллионов долларов, и я хочу получить их назад немедленно.
— Возникла одна проблема. Не хотелось бы заострять на ней ваше внимание, но это грязные деньги. — Джонстон запнулся. — Конечно, наш банк их взял, но вот если вернуть их обратно, то кое-кто обратит на это внимание и сложности возникнут на разных уровнях. Однако…
— Вы хотите сказать, что расследование поставит наши деньги под угрозу? — прервал его Пожарнов.
— Возможно, поставит, — запинаясь, пробормотал Джонстон. — Боюсь, что если дело получит огласку, то опасность будет исходить как от Комиссии по ценным бумагам, так и со стороны банка. Банк пока не знает о переводе этой суммы, поэтому убытки по сделке создают серьезные осложнения. Британская торговая компания будет подвергнута самому пристальному изучению со стороны совета директоров. К несчастью, она не выдержит подобного внимания, и тогда мы можем оказаться в очень затруднительном положении.
Пожарнов откликнулся незамедлительно, даже не пытаясь скрыть свою ярость.
— Как вы посмели так поступить с моими деньгами? — заорал он, хватая Джонстона за грудки.
Тот в ужасе отпрянул назад. Пожарнов его отпустил, но чья-то рука скользнула по плечу Эрнста, и он подпрыгнул от неожиданности. Какой-то совершенно невидимый человек скрывался в темноте.
— В таком случае все нужно остановить, — ледяным тоном продолжал Пожарнов. — Мы не можем допустить подобного пристального расследования. Необходимо убрать все препятствия, которые могут помешать нам получить свои деньги. Это ваша обязанность.
Его решительность не вызывала сомнений.
Джонстону пришлось сделать несколько глубоких вдохов и выдохов, прежде чем он смог ответить.
Наконец Эрнст пересилил себя и осмелился заговорить:
— Есть еще одна сторона дела. Наши убытки превысили те тридцать пять миллионов долларов, которые мы положили на маржинальный счет в банк. От нас хотят получить дополнительно еще четыре миллиона девятьсот тысяч долларов в течение ближайших двадцати четырех часов.
Пожарнов уставился на него, не в силах поверить своим ушам. Его гнев был буквально осязаемым.
— Об этом не может быть и речи! — воскликнул он.
Его глаза, выпученные
— Это просто недопустимо!
Невидимый мужчина подался вперед и спросил негромко, но отчетливо, с протяжным американским акцентом:
— Может, нам удастся представить перевод как что-то другое?
Джонстон помолчал, а потом пробормотал как-то бессильно:
— Я тут ничем не могу помочь.
Его слова повисли в темноте.
Невидимый человек спокойно продолжал:
— Нам нужен отвлекающий ход. Козел отпущения, на которого можно будет все свалить.
Джонстон трусливо съежился.
— Я сделаю все, что в моих силах, но это же должно было быть рутинное отмывание.
Пожарнов откликнулся без промедления.
— В нашем деле, мистер Джонстон, не бывает ничего рутинного, — бросил он. — Вы должны были знать об этом.
Когда Эрнст наконец заговорил, его слова посыпались слишком быстро, натыкаясь друг на друга:
— Да, я как раз хочу вам помочь, но вы должны понять, каково мое положение в банке. Если хотя бы повеет скандалом, то со мной все будет кончено. Тогда я уже ничем не смогу вам помочь. Вызволить ваши деньги станет еще труднее.
Его растерянность привела Пожарнова в бешенство.
Джонстон чувствовал совсем рядом теплое дыхание невидимого человека. У него на затылке волосы встали дыбом.
— Что ж, будем надеяться на то, что никаким скандалом не повеет. Как я уже говорил, нам нужен козел отпущения.
Джонстон обернулся на голос, но так и не смог разглядеть в темноте черты этого человека.
— Может быть, мы сможем представить все как еще один скандал с зарвавшимся маклером, — запинаясь, выдавил он. — Может быть, нам удастся сделать упор на несогласованные убытки. Если банк выяснит, что мы действовали в нарушение постановлений КЦБ, то никто не захочет привлекать внимание к случившемуся. Нарушение сыграет нам на руку, поскольку огласка будет стоить банку лицензии. — Он помолчал, сосредоточенно размышляя. — Если мы переведем весь огонь на кого-то другого, тогда вряд ли кому-нибудь захочется копаться в этом дальше и вы получите свои деньги. Это наш единственный выход.
Мужчины внимательно слушали его.
Наконец Пожарнов кивнул.
— Пожалуй, это то, что нам нужно. У вас есть кто-нибудь на примете?
Джонстон не колебался ни мгновения.
— Есть.
Пожарнов выпустил в него струю ядовитого дыма.
— Ну и как же нам завалить этого козла отпущения?
Невидимый человек рассмеялся.
— Мы же в Америке. Достаточно будет просто показать его по телевизору.
Пожарнов уставился на него сквозь темноту.