Хамза
Шрифт:
А как пела Зульфизар! Райская птица не смогла бы сравниться с её голосом... А как играла на дутаре! Богиня не смогла бы так играть...
– Аллах послал вам бесценный дар, байвачча, - восхищённо сказал Эргаш, когда Зульфизар ушла.
– Она уже надоела мне, - капризно, как ребёнок, надул губы Садыкджан, - всё время просит отпустить её куда-то... Вообще мне всё надоело, я устал от несовершенства мира и вот, удалившись от дел, сижу здесь на природе и размышляю о бренности жизни... Мир вокруг нас перевернулся, все люди сошли с ума, всё разваливается, всё идёт прахом... Был царь - и вот уже его нету... А кто бы мог подумать, чтобы русский царь, белый царь, хозяин самой большой земли в мире, вдруг исчезнет, как букашка...
Вдруг неподалёку раздался протяжный женский крик.
– Что это?
– подняли головы Эргаш и Кара-Каплан.
– А, не обращайте внимания, - махнул рукой байвачча.
– Это одна сумасшедшая... Воет здесь целыми днями как шакал...
Крик повторился - жалобный, полузадушенный, просящий...
– А где ваша жена Шахзода?
– спросил Эргаш.
Садыкджан внимательно посмотрел на него.
– Не знаю, - равнодушно ответил он, - говорят, что утонула - - Неожиданно глаза байваччи вспыхнули давним живым блеском.
– А кто тебе дал право, Эргаш, спрашивать у меня о моей жене?
– Я сам себе дал такое право, потому что когда-то эту бабёнку мы положили с Кара-Капланом под вас своими собственными руками...
– И получили за это деньги!
– Гроши!.. Мы всю жизнь работали на вас, байвачча, а вы всю жизнь платили нам гроши!.. Вы угнетали нас с Карой не меньше, чем своих рабочих на заводе!
Садыкджан захохотал.
– Рабочих!.. Ха-ха-ха!.. Бедные угнетённые Эргаш и Кара-Каплан!.. Ха-ха-ха!.. Вы пришли ко мне требовать свою прибавочную стоимость, не так ли?.. Ха-ха-ха!..
– Перестаньте смеяться над нами, хозяин, - по старой привычке назвал байваччу "хозяином" Кара-Каплан.
– Ты был моим цепным псом, Эргаш, а не рабочим! Но я пьянствовал с тобой...
– Был псом! А теперь буду псарём!
– заревел Эргаш.
– И буду водить на цепи таких, как ты!.. Встань, собака!.. Ты видишь перед собой будущего хана Коканда!..
– И будущего первого министра, - хихикнул Кара-Каплан.
Садыкджан вытаращился на Эргаша.
– Ты - хан Коканда?!
– А почему бы и нет?!
– Глаза Эргаша были налиты кровью.
– Вам можно, а нам нельзя?.. Чем ты лучше меня, пьяная харя!.. У тебя зарезалась баба, и ты распустил слюни на несколько лет! А я убил десятки людей и ни разу не дрогнул! Я сделан из железа! У меня сильная кровь, а у тебя вода течёт в жилах!.. И поэтому я должен управлять такими, как ты, и прочими ничтожными и слабыми людишками!.. Под моим началом четыре тысячи всадников!.. Я сожгу этот город и на его месте построю для себя дворец с гаремами и бассейнами!.. У меня золота будет больше, чем у Тимура!.. Я найму тебя конюхом, байвачча, и ты будешь держать моё стремя, когда я буду садиться в седло, чтобы уходить в походы и завоёвывать новые земли!.. Ты будешь лизать мои пятки, а недоноски, вроде этого адвоката Мустафы Чокаева, будут стричь мне ногти на ногах!..
– Ты заболел, Эргаш?
– спокойно спросил Садыкджан.
– Или съел гнилую дыню?
– Застрели его, Кара!
– заорал Эргаш.
– Я не могу больше видеть этого палача женщин! Этого кровососа! Этого угнетателя мусульман!
– А это было бы даже интересно, - тихо сказал байвачча, - если бы ты, Эргаш, стал ханом Коканда... Теперь я понимаю, что такое революция. Это когда наёмный пёс начинает ходить на двух ногах, а палач становится ханом...
Эргаш потащил было из-под халата маузер, но в эту минуту во дворе раздался топот копыт, послышались крики людей...
С треском распахнулась дверь, и в комнату ворвались полковник Мехди Чанишев и несколько офицеров мухтариата.
– Где ваши люди, Эргаш?
– рявкнул Чанишев.
– Большевики заняли крепость, гарнизон
– Хамза?!
– взвизгнув, вскочил на ноги Садыкджан.
– Где он?!
– Читает стихи солдатам и мастеровым со стены ханского дворца!..
– Эргаш!
– завопил байвачча.
– Дай мне маузер!.. Дайте мне коня!.. Я убью этого негодяя, растоптавшего мою жизнь!..
На Урде один оратор сменял другого. Говорили то со стороны автономистов, то со стороны рабочих и гарнизона.
– Вы ссылаетесь на авторитет главы мусульман Туркестана Мияна Кудрата, который якобы одобряет ваше правительство!
– кричал Арифджан Мирпулатов, обращаясь к Мустафе Чокаеву.
– А знаете ли вы, что ваш великий хазрат уже продал вас, как говорится, вместе со всеми потрохами и всё ваше правительство Эргашу? Хазрату нужен военный диктатор, чтобы самому, находясь в тени, за чужой спиной продолжать обманывать и грабить мусульман!.. И Эргаш подходит для хазрата!.. Эргаш скоро арестует всех ваших министров и сам сядет в ваше кресло, господин Чокаев!.. Знаете ли вы об этом?.. Не знаете?.. Ну, а мы-то знаем!.. Вот вам и законное правительство, которое может исчезнуть по мановению пальца бандита и головореза!.. Вот вам и поддержка хазрата!.. Вот вам и священное исламское государство!.. И никто рукой не пошевелит, чтобы защитить вас, потому что вы не нужны народу!..
– Мы не забыли выборов в Учредительное собрание!
– сразу же занял ораторское место Сафо Джурабаев, как только кончил говорить Мирпулатов, опережая замешкавшегося автономиста.
– Вы считаете себя законным правительством?.. А кто убил муллу Аминджана Мадаминджанова - нашего "красного" муллу?.. Кто нанял дервишей на базаре?.. Не знаете?.. А мы знаем!.. Их нанял шейх Исмаил, правая рука святого хазрата!.. Вот оно какое, настоящее лицо нашего духовенства, не остановившегося даже перед убийством человека из своего лагеря, который, поняв, где правда, хотел бороться за права трудящихся мусульман!.. Мы все знаем, кто такой Эргаш!.. В мечети рядом с ним никто бы не расстелил раньше свой коврик!.. Но теперь он будет у нас главой государства вместо господина Чокаева!.. И если это произойдёт, Эргаш превратит наш Коканд в сплошную живодёрню!.. Так по какому же пути нам идти, мусульмане?.. За Эргашем и Мияном Кудратом навстречу обману, темноте, голоду, пыткам и бесправию?.. Или же за Советской властью?.. В каждой нации есть хорошие и плохие люди, бедные и богатые, есть голодные и сытые!.. Советская власть хочет защитить голодных и бедных в каждом народе, в каждой нации, независимо от её религии!
Вдруг вдалеке послышался топот множества лошадиных копыт, пыль поднялась над улицами, ведущими к центральной площади...
– К пулемётам!
– скомандовал командир отряда красногвардейцев.
– Ложись!
– крикнул рабочим Степан Соколов.
Толпы автономистов начали разбегаться... Солдаты гарнизона, словно давно ждали этой минуты, выкатили из ворот крепости артиллерийское орудие, начали устанавливать его. Рабочие, залёгшие под стенами крепости, бросились помогать.
С визгом, размахивая плётками, вылетела на Урду сразу из нескольких улиц первая сотня басмачей, вторая, третья...
И тогда со стены крепости ударили пулемёты. Ухнула, присев, пушка.
Шрапнель и пулемётные очереди опрокинули лавину всадников. Они, словно наткнувшись на какую-то стену, закружились, завертелись на месте... Второй залп шрапнели погнал басмачей обратно. Хрипели и ржали раненые кони. Десятка полтора убитых всадников лежали в центре площади. Несколько басмачей, потерявших лошадей, ползли с перекошенными от страха лицами через трупы...
– Хамза! Хамза! Проснись!
– тряс друга за плечо Степан Соколов.
– На квартиру Бабушкина нападение!