Хаос
Шрифт:
«Я не могу позволить тебе причинить вред этому молодому хозяину, сын тьмы. Не тогда, когда я так долго ждала его появления. Он всего лишь выполняет приказы», — отчетливый женский голос дракона громким эхом отдается в моей голове, и на мгновение я слишком ошеломлен, чтобы понять слова.
Сын тьмы? Что дракон может знать об этом? Что это вообще значит? Я игнорирую неприятную маленькую подсказку на данный момент, когда подхожу ближе к дракону. Я мог бы так легко перерезать горло Достопочтенному отсюда. Дракон может быть огромным и могущественным,
— Он отравил меня, — шиплю я. — Он должен знать, что если собирается выстрелить, то лучше сделать это, потому что я не даю второго шанса.
«Это всего лишь успокоительное. Орден не хочет тебя убивать. Они очень хотят, чтобы ты был жив».
— Какого черта?
«Я не могу ответить на этот вопрос, Кайм. Тебе придется спросить их самих. — Все ее тело сотрясается. Она смеется? — Меня не интересует этот мелкий спор между тобой и твоим кланом. Это то, о чем тебе придется позаботиться самому. Нет, я не могу причинить тебе боль, хотя мой молодой хозяин очень хотел бы, чтобы я это сделала. Но я гораздо больше боюсь твоего отца, чем его».
— Мой отец? — Моя речь становится немного невнятной. Конечности отяжелели, а зрение затуманивается. Яд начинает действовать. «Темная тень». Должно быть, так оно и есть. Симптомы совпадают. Скоро я упаду на колени, временно парализованный ниже пояса. — Что ты знаешь о моем отце? Откуда ты это знаешь?
«Я дракон, — сухо отвечает она. — Я всюду. Как и ты, я существую между мирами и знаю, как выглядит полукровка, когда его вижу, даже если ты пытаешься скрыть свое лицо».
Полукровка?
Неизбежность — это волна, которая медленно затягивает на дно. Я этому всегда сопротивляюсь, пытаясь пробиться на поверхность.
Но я был бы дураком, если бы пытался и дальше отрицать это.
Я больше не одинок. Теперь мне нужно позаботиться об Амали, и если знание того, кто я есть, поможет понять эту мою проклятую силу, то так тому и быть.
Наконец-то, ответ стоит прямо передо мной, и этот гребаный яд сводит меня с ума.
— Кто он такой? — требую я. — Кто мой отец?
Драконица слегка откидывает голову назад, словно встревоженная моим вопросом.
«Поскольку ты еще не знаешь ответа, я не могу его дать. Могу лишь сказать, что время принадлежит ему. В этом отношении ты во многом сын своего отца».
— Ты боишься сказать мне? — Я разочарованно шиплю, в то время, как мое дыхание становится более затрудненным.
Дракон едва заметно кивает.
Моя хватка на время ослабевает. Мир качается вокруг меня. Рука всадника дракона тянется к рукояти меча. Я возвращаю контроль, и мир снова замедляется.
Я не могу больше держаться. И должен убедить этого дракона уйти, потому что не хочу, чтобы она или ее всадник приближались к Амали.
Ни за что в жизни.
— Тогда иди, — рычу я. — Если ты так боишься моего так называемого отца, тогда забирай своего всадника и убирайся к дьяволу с этой горы.
«Я не подчиняюсь
Я бросаюсь вперед и прижимаю клинок к шее дракона, вонзаю невероятно острый край в мерцающую чешую.
— Я вижу большую артерию на твоей шее, ящерица. Один поворот моего запястья, и ты истечешь кровью хуже, чем замерший человек.
Моя рука дрожит. У меня перед глазами все плывет. Чертова «Темная тень».
Еще есть время. В конце концов это пройдет, но мне нужно увести этого гребаного дракона и ее всадника подальше от Амали, прежде чем яд подействует в полной мере.
— Покинь это место сейчас же.
Дракон угрожающе поднимает крылья. Но мы на этом еще не закончили.
Я сильнее прижимаю лезвие к ее коже. Она вздрагивает, когда частично прорезаю ее толстую чешую. Дрожь усиливается. Моя рука странно ослабла. Ноги словно налились свинцом.
Мой контроль ускользает.
Время снова ускоряется… и тогда я полностью теряю контроль. Прежде чем успеваю что-либо сделать, всадник дракона бросается вперед, вытаскивая мечи, пока соскальзывает вниз по шее зверя.
— Не сопротивляйся, Анангу. — Он насмешливо называет меня моим старым прозвищем Иони — фантом. — Великий Магистр хочет, чтобы ты был в основном цел и невредим. Мне бы не хотелось разочаровывать его, доставляя мертвеца.
Я пытаюсь развернуться, но мое тело не реагирует. В обычной ситуации я бы уже оторвал ему голову.
Как это чертовски раздражает.
Достопочтенный приближается ко мне быстрыми, грациозными движениями высококвалифицированного бойца. Я могу сказать, что он достиг высшего ранга Ордена — так же как и я.
Они никогда не посылают за мной кого-то низкого ранга. Только своих избранных, и я убил многих из них.
А теперь они посылают человека на драконе.
Они, должно быть, чертовски отчаялись.
Я заставляю себя повернуться, игнорируя протестующие конечности и туман в голове. Дракон рычит и фыркает, перемещая массивное золотое тело так, чтобы его хвост был поднят прямо надо мной, — готовый нанести удар в случае необходимости.
Ассасин вытаскивает длинный меч.
Я опускаюсь на колени, когда яд начинает действовать в полную силу. Мой клинок со звоном падает на землю. Меня охватывает холодный гнев, но я не могу пошевелиться. И пытаюсь потянуть за нити времени, но они ускользают из моего сознания.
Ах, так это и есть беспомощность. Вот каково это — быть нормальным.
Возможно, лучше просто уступить и позволить им забрать меня. Отравление «Темной тенью» в конце концов пройдет, и тогда я убью этого маленького высокомерного выскочку.
Они не должны найти Амали.
Я качаюсь вперед, вытягивая безвольные руки, чтобы предотвратить падение, и валюсь на землю. Достопочтенный подходит ко мне и присаживается на корточки рядом.
Теперь, когда я выведен из строя, он выглядит возмутительно расслабленным.