Харита
Шрифт:
Дышалось легко, хотя в сердцах была грусть…
Виталий, опираясь на скрипучие деревянные перила моста и глядя на заснеженную реку, сказал:
– Я рад, что ты помогла мне, Ася, поехала с нами. Отец к тебе очень нежно относится потому…
– Что я напоминаю ему Селестину, - дополнила Харита.
Виталий вздохнул.
– Не только. В молодости у отца была возлюбленная по имени Асия. Они в стройотряде познакомились… А потом… Так получилось… Ну, в общем…их пути разошлись…
И Виталий рассказал
Харита заинтересовалась его рассказом.
– Слушай, а что если попытаться узнать о судьбе этой Асии. Мне кажется, что это могло бы помочь твоему отцу. Быть может он страдает оттого, что прошлое не отпускает, что-то связанное с этой девушкой мучает его, не даёт ему покоя. Может быть ему стало бы легче, если бы мы нашли ее.
Виталий кивнул.
– Возможно, Асенька… Но, как ее найти? … Страна –то большая…
Они пошли на противоположный берег, где виднелись, рассыпаясь сквозь снежную пелену, зеленые, желтые и оранжевые огоньки домов.
Белый снег постепенно прогнал прочь сумерки; он выбелил мир дочиста, придав ему свет.
Виталий внезапно вспомнил об одном человеке.
– Во всяком случае – это единственная зацепка. Этот человек живет в каком-то небольшом поселке. Как-то встречался с отцом… Он инвалид, живет на пенсию уже давно. У него свой дом…Отец говорил, что он был секретарем ихней комсомольской организации.
– Так сказать – комсомольским вожаком… - сказала Харита.
– Ну, да… Фамилия его кажется на букву «С», то ли «Северов», то ли «Севанов» … Надо будет спросить у отца.
– Не надо, - остановила его Харита, взяв за руку. – Отец безусловно будет против. Хорошо будет, если мы сами разыщем этого секретаря и женщину…
– Может ты и права…, - задумался Виталий.
– Ты хоть примерно знаешь, где он живет?
– Помню, мы ездили с отцом на рыбалку, останавливались у его дома, заходили к нему… Но, давно это было. А там улицы такие извилистые, с поворотами… Можно попытаться его найти…
Харита усмехнулась:
– А язык на что? Расспросим людей… Попробуем… Если мы найдем этого человека и если удастся узнать о судьбе Асии, возможно этим мы поддержим твоего отца…
Они перешли через мост, подошли к старой церкви и остановились, глядя на побелевший купол.
Неподалеку дети играли в снежки. Было и легко, и печально, одновременно.
На вокзале им отвели для ночёвки старый кожаный диван, так как кровати все были заняты.
– На этом диване мы отдыхаем, - сказала дежурная, - но если очень надо…
Виталий и Харита сначала легли валетом, но вскоре их стал донимать ледяной холод, будто пронзая острыми иглами (комната едва согревалась батареями).
– Иди ко мне, Виталька, - прошептала Харита в темноте. Рядом храпел сосед – пассажир, ожидавший поезд.
Виталий лег рядом, обняв Асю. Постепенно
– Спи, милый, - прошептала девушка, и он сразу провалился в сон, который оказался другой явью.
***
Зимняя ночь была залита светом. Белым покрывалом на крышах лежал нежный снег, который искрился серебряно – голубым сиянием под спицами лунных лучей, вырывающихся из-под рваных туч.
Они с Харитой сидели на крыше, и он ощущал холод ветра, пронизывающего одежду.
«Сейчас тебе станет теплее», - прошептала Харита и извлекла откуда-то маленькую стеклянную бутылочку. – «Сделай глоток» - сказала девушка. – «Это очень легкое вино».
Вино пахло цветами, было вязким и приятным на вкус.
Внутри тела разлилось приятное тепло.
«Теперь тебе не страшен зимний холод», - услышал он ее слова, тут же уменьшаясь, а вокруг, наоборот, все росло и увеличивалось в размерах. Да и с Харитой происходило что-то волшебное: она превратилась в легкую снежинку сине-белого цвета. А от самого Виталия исходило оранжевое сияние.
Их подхватил ветер, и они закружились в искристом потоке, в вихре снега, опустились к горящим фонарям, покружили, словно бабочки, вокруг желтого сияния, и, подброшенные вихрем, полетели далеко, паря над оранжевыми крышами домов, покрытых серебристо-белым снегом.
Чувствуя необыкновенную легкость и тепло, Виталий взмывал к синим небесам, но Харита всякий раз удерживала его.
«А куда мы летим?» - спросил Виталий.
«Мы должны посетить твоего отца», - ответила Харита. – «Его терзают сейчас жесточайшие муки. И мне кажется, я знаю их причину».
Виталий нахмурился:
«И врачи знают… Да толку… Ты знаешь, как помочь ему?»
«Если мы в пути, значит поможем»,- ответила Харита.
Они летели достаточно долго.
Вот и серое здание больницы, окруженное ореолом золотистого света. Парк, укрытый веером снега.
Их легко занесло в открытую форточку чисто вымытого кабинета, пахнувшего дезинфекцией. Далее, обернувшись двумя тенями, Харита и Виталий прошли в палату, где находились тяжелобольные.
Отец лежал с открытыми глазами, глядя в невидимый потолок, страдая от боли.
«Наконец-то, я знал, что вы мне можете помочь», - сказал он, увидев Хариту. – «Все это безнадежно… Я хочу уйти в иной мир… Виталик, сынок, ты прости меня, но более терпеть я не в силах!» - простонал отец.
«Папа, что ты говоришь?», - горестно сказал Виталий, но осекся, заметив, что отец тут же закрыл глаза и будто перестал дышать…
«Он умер?», - сдавленным голосом спросил Виталий Хариту.
Та покачала головой, а руки ее, ставшие ослепительно серебряными, вошли в тело отца…