Харизма лидера
Шрифт:
Миссия лидера, его идеи объединяют аудиторию, объясняют, за что этим людям предстоит бороться. Идеология лидера должна внушать целевой группе гордость, внутреннее волнение от близости к этой цели, этой мечте. Лидер делится с ними частичкой своего видения.
Че Гевара выдвинул новую теорию революции: она придавала особое значение небольшим группам революционеров, способным на радикальный политический поворот. Не нужно ждать, пока общество созреет для революции, – достаточно готовности самих революционеров. Эта идеология обещала свободу от классового давления и давления истории, прославляла личный пример и авангардные, оригинальные поступки. В том числе и поэтому после своей гибели Че стал не просто легендарной фигурой, но одним из мировых брендов.
Стив Джобс, бывший глава Apple, заражал
Идея не должна быть целой мировоззренческой системой, для ее изложения не нужно многотомное собрание сочинений. Даже наоборот: чем она короче и проще, тем лучше. Ей не требуется глубокая проработка. Если идея «проняла» сторонников лидера, если они уловили в ней эмоциональный нерв, то неясности и противоречия уже не имеют значения. Люди попытаются объяснить их себе самостоятельно. Излишнее внимание к деталям может привести к тому, что идеология харизматика оставит слишком мало места для фантазий и интерпретаций поклонников. Задача же лидера – выдать идею, притягательную для самых разных слоев.
Сознание цепляется только за самые простые идеи и формулы. Все помнят E = mc^2 Эйнштейна, даже не понимая, что эта формула означает. Этому же закону подчиняются и ленинская формула «Коммунизм есть советская власть плюс электрификация всей страны», и формула, придуманная советниками Билла Клинтона: It’s the economy, stupid! («Все дело в экономике, глупыш!») Так же хорошо запоминались и ельцинская рекомендация советским республикам – «Берите столько суверенитета, сколько сможете проглотить», – и лозунг Кастро и его сторонников при подготовке кубинской революции: «Свобода или смерть!»
Этот подход работает и в бизнесе. Миссия компании сформулирована эффективно, объяснял бывший глава GE, бизнес-гуру Джек Уэлч, если она отвечает на один простой вопрос: как мы намерены победить? Она ни в коем случае не должна быть ответом на вопрос: «В чем мы были так хороши в старые добрые дни?» или «Как бы нам описать наши задачи так, чтобы никто из коллег не разозлился?»
Возможно, читателя, следившего за мыслью автора в этой главе, гложет смутное сомнение: не прячутся ли под маской харизматиков жулики и ложные пророки, выдающие свои выдумки за божественную волю? Не сводится ли харизматическое влияние к умению преподнести толпе красивую выдумку? Мы не всегда верим в то, что лидер стремится именно к тем целям, которые он нам живописует. Нам может казаться непонятным, даже абсурдным стремление лидера к социальному благу. Нам может показаться, что это лишь слова, которыми прикрывается стремление к обогащению, безудержный инстинкт власти или желание замолить грехи.
Но подлинный харизматический лидер – не мошенник, зарабатывающий себе на «Мерседес» или виллу в Провансе. Установка «на отдачу» – неотъемлемая часть его миссии. Хотя это, разумеется, совсем не значит, что харизматик непременно действует из альтруистических побуждений. Лидер и впрямь берет на себя решение чужих проблем, но вовсе не бескорыстно. Наоборот, решение этих проблем – его собственный способ добиться личного успеха: самореализоваться, изменить мир к лучшему, добиться славы и обожания, высокого поста, преодолеть свои детские комплексы и амбиции или сколотить состояние.
Лидер, по существу, совершает бартерную сделку с группой. Смысл этой сделки состоит в том, что он готов взять на себя ответственность. Он думает о том, о чем среднему человеку думать трудно и неприятно. Восемьдесят, а то и больше процентов людей не готовы брать на себя ответственность. Они смиряются с дискомфортом, с тем, что не реализуют свой потенциал, с тем, что получают меньше денег и радости от жизни, что не чувствуют той же полноты жизни, какую чувствуют лидеры. Но люди готовы на такой расклад: это их плата за возможность не нести ответственность.
Харизматический лидер берет на себя максимум ответственности.
Харизматик и его борьба
Не бывает миссии без борьбы. Любая миссия – завоевание, сражения, победы, ожесточенное противостояние. Практически каждый харизматик ощущает свою миссию как священную войну за все хорошее против всего плохого. Гитлер так и назвал свой объемный труд – «Моя борьба». Склонностью к борьбе харизматические лидеры напоминают личностей героического склада. Но если последние готовы сражаться и погибнуть, то харизматики намерены бороться, победить и жить дальше.
Миссию достаточно транслировать окружающим периодически. Борьбу же нужно демонстрировать постоянно. А с чем вообще борется харизматический лидер? Он всегда в напряжении, все время сталкивается с сопротивлением среды. Самый простой случай – борьба с болезнью. Многие харизматики долгое время борются с каким-нибудь заболеванием. Франклин Делано Рузвельт сделал политическую карьеру, будучи инвалидом; в сорок лет он заболел полиомиелитом. Борис Ельцин страдал сердечной недостаточностью. О Цезаре рассказывали, что он болел эпилепсией, хотя неясно, правда это или нет. Джон Кеннеди в течение двадцати лет, до самой смерти, мучился от сильных болей в позвоночнике. Травму он получил на флоте, спасая своих товарищей после столкновения с японским эсминцем. Че Гевара долго болел астмой, которая могла внезапно обостриться во время военного похода или революционных акций. Однако Че отмахивался от сочувствия и упорно курил сигары, утверждая, что они облегчают его состояние.
Более эффектный противник – внешние противоборствующие силы, общественные традиции и устои, наследие прошлого или же социум в целом. Бойцовская позиция, борьба с реальными врагами, обстоятельствами, режимом усиливает харизму личности, претендующей на особое влияние. Если мы изучим образы многих знаменитостей, от Аллы Пугачевой до Эдуарда Лимонова, от Владимира Высоцкого до Владимира Жириновского, то увидим, что в значительной степени эти образы опираются на идею борьбы.
Правда, не каждый поклонник сможет объяснить, с кем, как и зачем боролись все эти люди, а также кого именно они победили. Кажется, что Высоцкий был врагом советской системы. Но ведь эта система смотрела сквозь пальцы на то, что он давал концерты, пусть и неофициальные, в Штатах и Канаде или носился по улицам Москвы на «Мерседесе». Эта система разрешила ему брак с гражданкой капиталистической страны. Да и прямо критических, «антисоветских» стихов и песен у Высоцкого нет, хотя многие поклонники и интерпретировали его тексты именно так. Высоцкий не выходил на митинги вместе с диссидентами, не выступал с политическими лозунгами, не подписывал коллективных писем, осуждающих партию и правительство. Тогда с чего же мы решили, что Высоцкий был борцом с системой? Все дело в его образе бунтаря и в образах его героев.
Другой пример – Владимир Жириновский, который производит на своих избирателей впечатление политика, непримиримо выступающего против режима. Однако если изучить, как депутаты от ЛДПР голосовали в Думе, то окажется, что они очень часто проявляли удивительную солидарность с партией власти. Впрочем, все это уже неважно: образ борцов с системой уже сложился и работает на харизматиков, даже если сами они ни с кем уже давно не сражаются.
Разумеется, не каждый лидер-харизматик – воинствующий агрессор, ратующий за уничтожение всех неверных. Многим вспомнится Ганди и его ненасильственное сопротивление. Ганди не держал оружия в руках, но борьба его была не менее ожесточенной, а победа – не менее радикальной, чем у французских революционеров на баррикадах. А, возможно, идеальным примером лидера-борца стал Нельсон Мандела, который успел и повторить уроки Ганди, и устроить вооруженную борьбу с режимом, и отсидеть в одиночном заключении (двадцать семь лет!), и стать президентом-объединителем, стремящимся примирить враждующие стороны.