Харка - сын вождя (ил. И.Кускова)
Шрифт:
На следующий день поднялся легкий ветерок и снова закрутились облака пыли. Они закрыли горизонт и затрудняли ориентировку. Скоро невозможно стало определить даже положение солнца. Песок попадал в глаза, затрудняя дыхание. Лошади, с трудом двигавшиеся впереди колонны, беспрестанно фыркали, следом за ними тащились люди. Трудно было выдержать избранное направление и легко было сбиться с пути.
Билл всю дорогу сыпал проклятия. Наконец индеец в платке заметил ему, что он напрасно не бережет дыхание и что от этого у него только
И к вечеру следующего дня не было ни конца ни края песчаной пустыне. Между белыми начались раздоры: одни требовали остановиться, другие хотели продолжать движение, третьи уверяли, что разбойники-индейцы ведут по неправильному пути, Билл чертыхался. У всех были револьверы, и разногласия в любой момент могли привести к кровопролитию.
Матотаупа и Харка за время пути успели узнать характер каждого. Человек средних лет с сединой в волосах даже вызывал их симпатию. В свое время Харка заметил, что он один не стрелял по раненым. Он и сейчас обращался к людям с добрыми словами, призывая их не терять головы. Матотаупа предложил делать почаще остановки для отдыха, и индеец, которого называли Товия, поддержал его.
У людей подкашивались ноги, язык прилипал к н„бу, и по мере того как росло изнеможение, возрастал и ропот. Но едва был объявлен привал, как они свалились на землю, и многие даже сразу заснули.
Матотаупа и Харка не отходили от мустангов, которые тревожно поводили ноздрями. Товия и пожилой белый, которого индеец называл Томом, подошли к дакотам.
— Скажите нам честно, как мужчины мужчинам, что вы думаете о нашем положении? — спросил Том.
— Мы неподалеку от Найобреры. Кони чуют воду.
— Вождь… так ведь это… это спасение! Так близко?..
Вместо Матотаупы ответил Товия:
— Да, близко, но не так-то просто дойти до нее. Перед нами самый трудный участок пути, нам предстоит преодолеть большую возвышенность, и если над ней тоже пронеслась буря, то это не легко.
Матотаупа подтвердил слова индейца. Том даже застонал. Товия оглянулся и, заметив, что шестеро изможденных белых крепко спят, принялся снимать с них револьверы. Том и Матотаупа помогли ему. И когда спящие проснулись, у них оставались только ножи, все огнестрельное оружие было в руках индейцев и Тома.
— Проклятые воры! Краснокожие дьяволы! И Том с ними заодно, это уже было давно заметно…
— Я же говорил, что Товия — предатель!..
— Черт бы их подрал, загнали нас в ловушку… Ограбят. Убьют…
Матотаупа, индеец с непонятным для дакотов именем Товия, Том и Харка отвели подальше коней, чтобы к ним никто не мог подобраться с ножом, и держали заряженное оружие наготове.
— Тихо! — прикрикнул на расшумевшихся путников Товия. — Мы не ограбим вас и не убьем. Мы недалеко от Найобреры. Но предстоящий путь очень тяжел. Мы спасаем вас от вашей собственной глупости. А сейчас вам еще осталось немного времени для отдыха.
Не
А между индейцами и Томом завязался разговор.
— Ты хорошо знаешь эту местность, — сказал Матотаупа Товии. — Из твоих слов я понял, что ты знаешь ее лучше, чем я. Отчего же белые тебе не доверяют? Почему они не выбрали тебя вожаком, а мне и моему сыну дали пятьдесят патронов за то, чтобы я вывел их отсюда?
Индеец улыбнулся.
— Ты не знаешь? Ты не понял, что Билл говорил своим людям?
— Нет.
— Они думают, что я хотел погубить их во время песчаной бури.
— А может быть, ты и хотел это сделать?
Индеец по имени Товия промолчал.
Очень трудно было разбудить этих усталых, потерявших всякую волю людей и поднять их на ноги. Том, Товия и Матотаупа кричали на них, тащили за руки, били, и только так им удалось заставить их двигаться.
— Скоро вода, — сказал Товия. — Скоро вода.
И эти слова заставили всех собрать последние силы.
Но снова поднялся ветер, снова закрутились песчаные вихри, и у людей вновь пробудились сомнения.
— Мы идем по неверному пути!
— Мы кружим на одном месте!
— Проклятые краснокожие! Мерзавцы! Дайте нам отдохнуть!
— Давайте отдохнем до утра, ляжем…
— Идите дальше! Каждого, кто остановится, я буду стрелять! Я всех вас уложу! — громко крикнул Товия, но с таким спокойствием, точно заказывал кружку пива.
Шатаясь, люди с проклятиями тащились дальше. Они падали, поднимались и снова падали, но все-таки шли.
Индейцы опасались, что к вечеру ветер усилится. Но этого не случилось. Ветер ослабел и ночью совсем стих. Мгла рассеялась, и в небе засверкали звезды. Стало ясно, что они идут правильно.
Билл завыл от радости, как собака, которая нашла своего хозяина.
— Люди! Мужчины! Ребята! Небо и ад! Мы идем верно! Верно, говорю я!
Все оживились и на исходе ночи двигались бодрее. Но песчаная пустыня, казалось, не имела конца, и мужество истощалось. Дорога, как и предупреждал Товия, стала труднее, потому что приходилось подниматься вверх по склону. Однако лошади чуяли воду и рвались вперед.
И совершенно неожиданно кончилась пустыня. Именно здесь, видимо, проходила граница песчаной бури. Да, землю еще устилал песок, но это все-таки была твердая земля, покрытая травой, земля, по которой можно было бежать не проваливаясь. И не надо было совершать бесконечные обходы дюн.
Люди остановились. Перед ними словно появился добрый дух. Значит, спасены!
Лошадей было не удержать, и Матотаупа с Харкой опустили поводья. Усталые кони сами поднялись в галоп, и очень скоро перед всадниками в утреннем рассвете заблестела Найобрера.