Хармс Даниил
Шрифт:
Заведующий тоже молчит.
А тут народ со всех сторон сбегается. Уже на улице толпа. Появились дворники. Раздались свистки. Одним словом, настоящий скандал.
Толпа готова была хоть до самого вечера стоять около кооператива, но кто-то сказал, что в Озерном переулке из окна старухи вываливаются. Тогда толпа возле кооператива поредела, потому что многие перешли в Озерной переулок.
Отец и Дочь
Было
Наташа удивилась, но ничего не сказала и пошла к себе в комнату рости.
Росла, росла и через четыре года стала взрослой барышней. А Наташин паша состарился и согнулся. Но оба как вспомнят, как они друг друга за покойников приняли, так повалятся на диван и смеются. Другой раз минут двадцать смеются.
А соседи, как услышат смех, так сразу одеваются и в кинематограф уходят. А один раз ушли так, и больше уже не вернулись. Кажется, под автомобиль попали.
Новые Альпинисты
Бибиков залез на гору, задумался и свалился под гору. Чеченцы подняли Бибикова и опять поставили его на гору. Бибиков поблагодарил чеченцев и опять свалился под откос. Только его и видели.
Теперь на гору залез Аугенапфель, посмотрел в бинокль и увидел всадника.
— Эй! — закричал Аугенапфель, — где тут поблизости духан?
Всадник скрылся за горой, потом показался возле кустов, потом скрылся за кустами, потом показался в далине, потом скрылся под горой, потом показался на склоне горы и подъехал к Аугенапфелю.
— Где тут поблизости духан? — спросил Аугенапфель.
Всадник показал себе на уши и на рот.
— Ты что, глухонемой? —
— Что такое? — спросил Аугенапфель.
Всадник вынул из кармана деревянное яблоко и раскусил его пополам.
Тут Аугенапфелю стало не по себе и он начал пятиться.
А всадник снял с ноги сапог да как крикнет: Халгаллай!
Аугенапфель скакнул куда то в бок и свалился под откос.
В это время Бибиков, вторично свалившийся под откос ещё раньше Аугенапфеля, пришёл в себя и начал подниматься на четверинки. Вдруг чувствует: на него сверху кто то надает. Бибиков отполз в сторону. посмотрел от туда и видит: лежит какой то гражданин в клетчатых брюках. Бибиков сел на камушек и стал ждать.
А гражданин в клетчатых брюках полежал не двигаясь часа четыре, а потом поднял голову и спрашивает неизвестно кого:
— Это чей духан?
— Какой там духан! Это не духан, — отвечает Бибиков.
— А вы кто такой? — спрашивает человек в клетчатых брюках.
— Я альпенист Бибиков. А вы кто?
— А я альпенист Аугенапфель.
Таким образом Бибиков и Аугенапфель познакомились друг с другом.
О Пушкине
Трудно сказать что ни будь о Пушкине тому, кто ни чего о нём не знает. Пушкин великий поэт. Наполеон менее велик, чем Пушкин. И Бисмарк по сравнению с Пушкиным ничто. И Александры I и II, и III просто пузыри по сравнению с Пушкиным. Да и все люди по сравнению с Пушкиным пузыри, только по сравнению с Гоголем Пушкин сам пузырь.
А потому, вместо того, что бы писать о Пушкине, я лучше напишу вам о Гоголе.
Хотя Гоголь так велик, что о нём и написать то ничего нельзя, поэтому я буду всё таки писать о Пушкине.
Но после Гоголя писать о Пушкине как то обидно. А о Гоголе писать нельзя. Поэтому я уж лучше ни о ком ничего не напишу.
* * *
Один человек лёг спать верующим, а проснулся неверующим.
По счастию, в комнате этого человека стояли медицинские десятичные весы, и человек этот имел обыкновение каждый день утром и вечером взвешивать себя. И вот, ложась на кануне спать, человек взвесил себя и узнал, что весит 4 пуда 21 фунт. А на другой день утром, встав неверующим, человек взвесил себя опять и узнал, что весит уже всего только 4 пуда 13 фунтов. «Следовательно». решил этот человек, «моя вера весила приблизительно восемь фунтов».
* * *
Петя входит в ресторан и присаживается к столику. Официант приносит карточку и кладет ее перед Петей. Петя выбирает «бёф-буи» и говорит официанту:
Петя: Дайте мне, если можно, бёф-буи.
Официант: Чего изволите?
Петя: Если можно, бёф-буи.
Официант: Как вы сказали?