Хайдон
Шрифт:
История артефакта, упомянутого Брэндом, была немаловажной. Во время раскола старой Империи, соратникам Виктора удалось прихватить с собой ряд предметов из бенайтского исследовательского центра на Ниарне, над которыми в тот момент велись экспериментальные работы. Один из них наградил хайдонцев воодушевляющими результатами. Не знаю подробностей, как это произошло, возможно, в пылу вдохновения от новых возможностей в результате всех тех политических перемен, но принесло это немалую пользу. В ходе манипуляций с артефактом, образовалось нечто вроде телепорта, который вывел исследователей на некоторую неизвестную планету, которая, впоследствии, оказалась вовсе не из нашей вселенной. Это было действительно важным открытием, поскольку до этого Империя ничего не знала о подобных возможностях.
Что
Мой интерес к утерянным знаниям имел также практическое основание. В какой-то момент я столкнулся с чем-то, объяснение чего я никак не мог найти и по сей день.
Случилось это уже после того, как я начал своё обучение у старого бенайта, но всё произошло вследствие детского увлечения. На Эбруне мне с малых лет нравилось ходить к реке, рядом с которой находился наш загородный дом. Берега реки были местами скалистые с небольшими обрывами, но вполне безопасными для прыжков. Вначале я прыгал в воду с небольших высот, но чем взрослее становился, тем выше поднималась моя планка. Во время прыжков я всё интенсивнее пытался ощутить прелести полёта, растворяясь в окружающей реальности, ощущая каждую её составляющую. Я чуть ли не физически ощущал лучи солнца, пронизывающие всё вокруг, реку, слабое течение которой подчиняло всё своему ритму, траву, которая убаюкивающе шелестела под воздействием легкого бриза. Как-то раз, незаметно для себя самого, мне показалось, что я выпал из своей реальности, иначе как ещё я мог раствориться в окружающем? Для меня это было неожиданностью, и я, помнится, не на шутку испугался. Я даже подумал, что умер. Моё сознание неслось над поверхностью, став частью всего, что меня окружало. Если бы не затаившийся в глубине страх, то ощущения были бы непередаваемые. Тем не менее, страх заставил меня опуститься на землю и остановиться, но на этом всё и закончилось. Не успел я замереть на месте, как снова стал самим собой. Ощущение тела пришло так же неожиданно, как и исчезло несколько минут назад.
После этого случая я несколько дней приходил в себя, пытаясь понять, не померещилось ли мне всё это. Когда же воспоминания о страхе окончательно улеглись, я попытался повторить опыт ещё раз, хотя бы для того, чтобы убедиться, что это не было плодом моего воображения. В итоге, как оказалось, воспроизводимость была вполне определённой.
В результате долгих экспериментов, я выявил некоторые особенности. Например, достичь ощущения полёта получалось только, прыгая с достаточно больших высот, чтобы успеть перестроить сознание и раствориться. Бестелесное состояние поддерживалось только, если лететь на большой скорости; при попытке остановиться всё сразу же заканчивалось. Полёт не мог длиться вечно – я выдыхался, самое большее, через два часа. При этом я не мог поддерживать необходимую скорость, и мне рано или поздно приходилось останавливаться. В этом был свой риск: замедляясь на большой высоте, падение становилось неизбежным.
Эффект пропадания тела, до сих пор остаётся для меня загадкой. Возможно, это как-то связано с подпространством, но не так, как его привыкли использовать бенайты.
Подпространство, само по себе, не до конца изучено, однако с его практической стороной знакомы все бенайты, и манипулировать им учат, чуть ли не с самого начала обучения. Суть в том, что при определённых условиях, его можно использовать как некий контейнер, своего рода, потайной ящик, доступный только его владельцу. Условия использования достаточно простые, но при этом сильно ограниченные. В ходе всех известных экспериментов никто так и не смог добиться того, чтобы одушевлённый предмет оставался живым после попадания в подпространство. Перемещение бенайт инициирует сам, целиком обхватывая нужный предмет своим сознанием. Он также должен, в некотором роде, поддерживать эту связь всё время, пока предмет находится там, иначе есть
Несмотря на ограничения с одушевлёнными предметами, я склонялся к мысли, что тело перемещалось именно туда.
В своё время я безуспешно пытался узнать что-либо о своём открытии у своего учителя. Однако он тоже не смог дать объяснений, хоть и был удивлён. Кроме него я больше ни с кем не делился своим секретом, и тем более не стал посвящать в это кого-либо с Рэдона.
Глава 1
По прибытии на крейсер, находившийся неподалёку от Заны, меня сразу же направили к Иву Вигесу, ответственному за наземную миссию. Первое впечатление от него было двоякое – с одной стороны он был резковат и несколько даже грубоват, но при этом я заметил некоторую простоту и даже панибратство в обращении со своими солдатами. Ко мне же он отнёсся с подчёркнутой холодностью, о причинах которых я мог только догадываться.
Обсуждение грядущей операции он начал с короткого исторического экскурса и обзора расклада сил. Это в некотором роде было излишним, поскольку я успел ознакомиться с деталями ещё в полёте, тем не менее, не стал его прерывать.
В отчёте, который я успел просмотреть, значилось, что Зана заявила о своём согласии примкнуть к Хайдонскому союзу всего несколько месяцев назад. Империя, выражая протест, высадила свои войска на планете, а также нарастила численность флота в регионе, в том числе и на Заносе, самой влиятельной планете в секторе.
Мотивировалось это противодействием хайдонской экспансии, которая могла плавно затронуть и Заносу, которая в отличие от Заны, не стремилась к политическому союзу с Хайдоном, и с Империей её связывали тесные торговые отношения. Рэдон считал, что в конечном итоге Империя может пожертвовать Заной, если Хайдон не станет посягать на соседнюю планету и регион в целом.
Пока Ив рассказывал о ключевых моментах из прочитанного мною доклада, я изучал комнату. На большом столе между нами валялись десятки включённых планшетов со схемами атак, и везде были раскиданы изрисованные листы бумаги. Похоже, совсем недавно здесь закончилась жаркая дискуссия по поводу планирования предстоящего боя.
– Таким образом, два крейсера, и пять фрегатов будут вести бой на орбите Заны, пока мы будем штурмовать правительственное здание, где сосредоточены почти все имперские силы на поверхности планеты, – продолжал объяснять Ив.
Я также знал, что в бою нам будут противостоять только один крейсер и семь фрегатов. На поверхности планеты ниши войска тоже не собирались уступать противнику по численности.
– В целом, если не будет никаких сюрпризов, то мы должны управиться за десять-пятнадцать часов, – подытожил Вигес, и сразу же добавил, – а сюрпризов я не ожидаю.
На этом он выдержал паузу и многозначительно посмотрел на меня. Я понимал, к чему он клонит: ему не нужны были сюрпризы от МЕНЯ. Я понимающе кивнул, позволяя ему закончить.
Всё говорило в пользу того, что имперцы готовы пожертвовать Заной, ради Заносы.
– Как видишь, операция достаточно проста, – подытожил Ив, – и мы не должны встретить большого сопротивления.
Вот ещё один намёк на то, что моё присутствие здесь лишнее.
Я ничего не ответил, хотя он продолжал сверлить меня взглядом, явно ожидая моей реакции. Не дождавшись её, он добавил с небольшим вызовом в голосе:
– Я не совсем понимаю, зачем Рэдон решил прислать нам бенайта.
Его реплика полностью развеяла мои сомнения, но простых и объяснимых причин для моего участия я тоже не находил.
– Дело в том, что … – начал, было, я, но запнулся, поняв, что вряд ли доводы Виктора здесь прокатят, – Честно говоря, я бы тоже хотел узнать ответ на этот вопрос, – быстро закончил я.
За такую реплику я мог бы схлопотать от начальства обвинение в предумышленном подрыве авторитета Рэдона, но мне почему-то казалось, что это не выйдёт за пределы этих стен.