Хедхантер без головы
Шрифт:
– Кто звонил?
– Марина не помнит. Кто-то из персональщиков. В общем, она добавила Парменского в список. Собственно, что такого – у нее была договоренность, что ей присылают людей для стрессового интервью, и все. Так оно, собственно, и получилось, не придерешься. Ну а потом позвонил сам Парменский, спросил, когда можно подъехать. Вот тогда Марина и назначила ему время. Ей и в голову не пришло спрашивать, как он попадет в офис. В принципе процедура вполне стандартная во всех компаниях – этим занимаются кадровые службы.
– Стоп!
– Конечно. Парменский принес свое резюме распечатанным и отдал ей, только теперь она не может его найти. Пропало.
– Хорошенькие дела! Но вы хотя бы выяснили, кто ей звонил насчет Парменского?
– Получается, никто не звонил. Ни один сотрудник управления по работе с персоналом не подтвердил Марининых слов, в том числе и эта самая Катя.
– Знаете, что я вам скажу? – рассвирепел Савелий. – Там явный заговор и круговая порука. Они что-то скрывают.
– Может быть, так, а может, и нет. Собственно, зачем им скрывать такую ерунду? Если бы они скрывали труп Парменского – одно дело. А так…
– И то правда, – остыл Васин. – Значит, просто чья-то оплошность. Хотя нет. Шеф, я кажется, понял.
– Ну, давай, делись мыслью.
– Они боятся. Они просто боятся, что им придется нести ответственность за смерть человека. Какая-нибудь дурочка из кадров, которая звонила Марине, теперь сидит и трясется, как бы ее за такую самодеятельность не уволили с волчьим билетом. Заодно скрывает и то, что за ручку привела в офис Парменского.
Бойко даже присвистнул.
– Что ж, психологически все точно, молодец. И мы могли бы удовлетвориться этим, если бы не одно обстоятельство.
– Какое же?
– Охрана. Мы начали опрашивать охранников, которые дежурят на первом этаже. В общем-то, пустая трата времени. Там ежедневно столько народа проходит, что даже эти тренированные ребята всех запомнить не в состоянии. Однако тут выяснилась еще одна удивительная и неприятная вещь. Охранник, который после обеда дежурил на входе, в ту же ночь, возвращаясь домой, попадает под машину. Которая, заметь, с места происшествия скрылась.
– Насмерть сбили?
– Не насмерть, но надежд мало. Какие теперь мысли тебя посетили?
– Знаете, тут возможны два варианта. Либо, как я говорил, в самом банке что-то нечисто, либо…
– Давай договаривай, – азартно подбодрил Юрий Иванович.
– Либо сотрудников банка старательно подставляют под удар.
– Молодец, – одобрил Бойко. – Нас будто подталкивают к этой мысли. Видишь, и ты пришел к этому выводу.
– А кто еще?
– Следователь, Геннадий Щипачев. Он в порядке дружеской помощи нам с тобой предложил нескольких сотрудников для острастки задержать и как следует допросить.
– Наверное, сотрудниц, – усмехнулся Васин. – Блондинок из секретариата, которые ему так понравились.
– Зря смеешься,
– Юрий Иванович, вы-то сами к какой из версий склоняетесь?
– Во-первых, это не версии, а предположения, причем довольно шаткие. Во-вторых, я бы на время все эти странности и нестыковки отставил в сторону, так как они мешают увидеть главное. А главное сейчас – выяснить, имеем мы дело с несчастным случаем или Парменского убили.
– Не понял, – Васин от удивления даже привстал. – Как – убили? Марина на этот раз не из окна все видела – она рядом стояла. Парменский на ее глазах бросился вниз без посторонней помощи. И он не психовал, не был взволнован или напуган. Поэтому ваши умозаключения относительно смерти Новокшанова к Парменскому неприменимы.
– Ты так думаешь? А я вот не уверен. Именно слова Марины натолкнули меня на одну интересную мысль.
– Юрий Иванович, не томите, рассказывайте, в чем дело, – простонал заинтригованный Савелий.
– Вот смотри, – спокойно продолжил Бойко. – Парменский действительно был абсолютно спокоен, мил и приветлив. Он даже улыбался.
– Вот именно, улыбался.
– Пока не приехал лифт. Именно с этого момента с ним стало происходить что-то невероятное.
– Вы как-то связываете эти события?
– А почему нет? Так вот, стал я крутиться вокруг этого непримечательного, на первый взгляд, совпадения и кое-что выяснил. Смотри, в здании три лифта. Один – исключительно для руководства, около него всегда стоит охрана. Два других – для прочих сотрудников, клиентов, посетителей. В тот день из этих двух работал только один. Второй был остановлен на профилактику и двое суток простоял на техническом, седьмом этаже. Это практически чердак, из которого впоследствии, как мне объяснили, собираются сделать нечто вроде пентхауса.
Так вот охранник, который дежурил возле лифта для больших начальников, поведал мне, что буквально за пару минут до того, как сверху упал человек, вот этот самый лифт вдруг поехал вниз!
– Мало ли, починили, он и поехал.
– Человек, отвечающий за все хозяйственные вопросы, а вслед за ним и главный инженер мне сказали, что никто из их работников лифт не запускал. Он не был сломан, но там хотели поменять обшивку стен и повесить другое зеркало.
– Значит, кто-то случайно нажал кнопку и…
– Исключено. Лифт был заблокирован, и вызвать его ни с одного этажа никто не мог.
– Но почему вы решили, что именно этот, заблокированный лифт приехал на четвертый этаж?
– Потому что кабина единственного работающего лифта в тот момент находилась на первом этаже. Туда как раз собиралась зайти одна из сотрудниц банка, с которой наш доблестный охранник решил немного поболтать. Вот так они и стояли – она в кабине лифта, а он в непосредственной близости, когда сверху упал Парменский.