Хильдегарда. Ведунья севера
Шрифт:
– Думаете, они целые? – спросила, пытаясь прикинуть, сколько людей в случае чего можно на них сплавить по этой реке. Выходило, что довольно много.
– Почему бы и нет? – отозвался Ивар, деловито оглядывая лодку со всех сторон. – С виду она вполне целая, даже пропитана чем-то… Интересно, сколько им лет?
– Надо бы проверить, возможно ли сплавиться по этой реке и куда она выводит. И еще, – я предупреждающе глянула на охранников. – Никто не должен об этом знать.
Мужчины закивали, подтверждая, что будут молчать. Проверять реку и выход вызвались Ивар и Омунд – еще один воин из тех охранников, которые находились близ меня почти с самого
Мужчины вернулись через неделю – пришли по поверхности. Оказалось, что подземная река вполне проходима. В некоторых местах потолок слишком низок, но проплыть можно, если лечь на дно лодки. Выход на поверхность расположен в четырех днях пешего хода от замка. Спустились они, кстати, гораздо быстрее, но потратили некоторое время, чтобы обследовать окрестности близ выхода. Ничего настораживающего не нашли, поэтому поспешили вернуться.
Новостей от Тора не было. Тревога постепенно нарастала. Вскоре приток людей из окрестных поселений прекратился. А однажды Хельга принесла мне новость, что некий парень по ночам куда-то ходит. Я, конечно же, сначала не поняла, что тут такого, тем более парень молодой. Но без внимания это не оставила.
Оказалось, ворота – не единственный проход в замок. В самом углу заднего двора (за постройкой, в которой хранился уголь) когда-то давно был тайный ход, но его завалили и тщательно скрыли. Так этот парень, делающий вид, что по ночам ходит к какой-то девице, старательно расчищал проход. Я даже удивилась – откуда только узнал. Все оказалось очень просто. Былой лаз в стене заметили дети, один из них поделился с братом, а тот рассказал другу. Рассказали и забыли. Да не все.
Наказывать парня не стала, выгонять тоже, просто велела закрыть в специально отведенном для этого месте – Тор вернется, сам решит, что с ним делать.
Проход тот я осмотрела и покачала от досады головой. Неприступная, казалось бы, стена перестала быть таковой. Не хотелось привлекать внимание к проблеме, но новость разлетелась быстро. Пришлось открыто искать другие изъяны.
Дни проходили за днями. Однажды ночью кто-то поджег коровники. Едва успели все потушить, правда, несколько буренок пришлось пустить под нож. А еще сгорело большое количество заготовленной для скота сухой травы. Не знаю, что больше разозлило людей, то ли сам пожар, то ли смерть таких ценных животных, но виновника искали всем замком. Когда нашли, мне едва удалось удержать людей от самосуда. Рядом с первым поселился и второй заключенный. Теперь нам приходилось предпринимать осторожные вылазки за пределы замка – сена для скота оставалось мало, а животных по-прежнему надо было чем-то кормить.
Люди ходили группами в несколько смен. Два человека обязательно должны были наблюдать за местностью, пока остальные заготавливали траву, набивая ею громадные мешки. Потом все они возвращались в замок, а следом выходила следующая группа. И так до самого вечера. Именно одна из таких групп и принесла весть, что к стенам замка движется большой отряд.
– Кто? – спросила, поднимаясь на стену и укрываясь за одним из каменных зубцов.
– Госпоже здесь опасно, – сказал Балдер, переводя сосредоточенный взгляд с отряда на меня. – Опознавательных знаков нет никаких, но это точно наши.
– Наши? – обрадовалась я.
– Наши, но не наши, – не совсем понятно отозвался Балдер, а потом, заметив непонимание на моем лице, уточнил: – Это воины вольницы, но они
Я не стала спрашивать, как Балдер умудрился за такой короткий срок узнать всех воинов Асгрима, решив поверить ему на слово.
– Где же они служат? – спросила тихо, осторожно выглядывая наружу.
Нужно было понять, как действовать дальше. Женщин и детей на всякий случай переправили в подземелье, поближе к запасному выходу. Несколько человек уже развели костер и поставили кипятиться воду в громадных казанах. Камни, натасканные заранее, небольшими кучками лежали около зубцов на стене, готовые к применению. Замок выжидающе замер. Отряд между тем подъехал ближе.
– Открывайте! – донесся до нас громкий голос.
– Кто таков и чего это тебе тута надобно? – прилетело ему в ответ с замковой стены от одного из мужчин.
– Нас послал ярл Одельгар и Асгрим для охраны людей своих! – отозвался крикун, выехав чуть вперед.
– Да ты что? И от кого нас надобно охранять? Не от вас ли? – в голосе человека на стене слышался неприкрытый сарказм.
– Открывайте, говорю! Вот вертается ярл, он быстро укоротит тебя на голову за невыполнение указов его! – яростно выдал крикун снизу. – Хозяйку кличь давай! С ней говорить буду!
Я хотела выйти из-за зубца, но Балдер, заметив это, отрицательно покачал головой. Вздохнула, но не стала торопиться. Все-таки они – люди более понимающие во всем этом, и не мне лезть поперек.
А спор между двумя крикунами (нашим и тем, что снизу) продолжался. И вскоре стало понятно, кто это к нам пожаловал.
Вольница разделилась на два лагеря. В первый вошел Норланд и те, кто понял задумку южан и не позволил им завладеть своими землями и замками. Во втором оказались ярлы, поставленные южанами. И если воины первых полностью поддерживали своих ярлов в борьбе против захватчиков (исключая предателей), то во втором лагере произошел тройной раскол.
Одна часть воинов беспрекословно пошла под руку новых ярлов. Ставленники южан? Подумаешь, главное, чтобы кормили и платили, остальное неважно. Вторая часть ушла в лагерь верховного ярла, присоединившись к Тору и остальным. Им не хотелось жить под чужой властью. Они искренне считали переход некоторых ярлов на сторону Хтории предательством и не желали служить им. А третья часть решила, что сейчас самое время взять все в свои руки и заработать себе на жизнь немного больше, чем может дать им служба на ярлов. То есть они оставили и тех и других и отправились грабить. Эта часть пожелала отсидеться в тылу, а потом, узнав, чьи замки освободились, прийти и взять их под свою руку.
Вот именно такая группа и стояла под нашими воротами – обычные дезертиры, решившие, пока остальные сражаются за родину (или за захватчиков), поправить свое благосостояние за чужой счет.
Когда в замке узнали, кто именно пожаловал к нам, то местные обитатели еще долго бурлили. Жители вольницы привыкли, что здешние воины – люди чести. Поэтому подобный поступок тех, кто вроде как всегда считался защитниками, возмутил простой народ.
Меня же волновало совсем другое. Если они пришли, не значит ли это?.. Нет, нет. Тряхнула головой, выбрасывая из нее подобные мысли. Если бы с Тором что-то случилось, я бы совершенно точно ощутила это. Почему-то я была в этом полностью уверена. Хотя, сколько бы я себя ни убеждала, но каждый раз, когда люди снизу кричали, что ярла Асгрима и Одельгара больше нет, так что замок и его хозяйку может взять любой успевший, сердце кувыркалось в груди и падало вниз.