Хиллаут

Чит Константин

– Смотрю как сапог пытается из под трупа Рапунцеля вылезти, - совсем рядом со мной прозвучал второй голос: - прикинь, он ее даже с себя столкнуть не может!

– Обшмонал уже эту психопатку?
– не обратив внимания на упоминание обо мне, второй голос раздался чуть ближе.

– Сейчас, тело пропадет, тогда и посмотрю, - ответил человек, отозвавшийся на имя Слав.

Немного восстановившиеся шкалы здоровья и выносливости даровали мне достаточно сил, чтобы спихнуть с себя тело лысой. Труп лысой женщины словно этого и ждал,

развеявшись буквально через мгновение. Вместе с телом исчезла и кровь и ошметки, налипшие на мое лицо.

Стоявший в двух метрах от места 'трагедии' неизвестный, повернулся к подошедшему 'товарищу' и пожал протянутую в приветствии ладонь. После чего окинул взглядом окрестности и склонился к оставшейся после лысой одежде.

– Пистолет, неполная обойма, нож, - прокомментировал он, вставая с корточек.

– Слышь сапог, чего она от тебя хотела то?
– опять использовав непонятное обращение, ухмыльнулся второй мужчина.

– Я свой сет одному мужику отдал, а он мне вот эти вещи оставил, - подергав за ворот, я поправил выкрученную ткань: - но лысая никак не хотела в это поверить, что я и в правду не знаю, куда тот мужик пошел!

За то немногое время, что у меня было, я успел обдумать и понять, что имела ввиду лысая, утверждая, что я кому-то отдал свои вещи. На мне была начальная одежда, которую выдавали только свободнорожденным. Каким-то образом женщина тем не менее поняла, что я возрожден по ограничению и допытывалась от меня 'своей' правды.

– Не повезло тебе нарваться на Рапунцель, - посочувствовал мужик: - баба не в себе, хотя раньше у нее и сиськи побольше были, и волосы подлиннее ..

– Ладно, пошли от сюда, - тронув за плечо разболтавшегося 'товарища', сказал Слав.

– Извините, - сообразив, что они сейчас уйдут, я поторопился задать 'гложущий' меня вопрос: - а почему я сапог?

– Станешь свободным, поймешь, - обронил второй и, резко подойдя ко мне в два шага, пнул в голову: - и не надевай больше чужие вещи.

Находясь до этого в сидячем положении, я упал на тротуар, опрокинутый на спину. От полученного удара красный бар уменьшился на три единицы, накатившая на тело боль вновь напомнила ощущения, испытываемые от недавнего избиения. Вспомнив об умершей, я наконец-то 'поймал' мысль, которая все это время витала в голове.

Судя по всему, возможность регенерировать здоровье, привнесла в конфликты между людьми новые схемы взаимоотношений. Получалось, что теперь можно было бить и мучить жертву настолько долго, насколько хватало желания и интереса доминантной стороне. Оказавшемуся более 'слабым', оставалось лишь ждать смерти, мечтая о ней, как об избавлении.

Стоило ХП восстановиться до пяти единиц, как боль снизилась до терпимого уровня, не затрудняющего движения. Приняв сидячее положение, я остался сидеть на тротуаре, дожидаясь полного восстановления. Те немногие люди, что до этого попадались на улице, куда-то пропали. Оглянувшись по сторонам, я увидел лишь удаляющиеся спины тех двух, один из которых убил

лысую. Больше никого вокруг было не видно и не слышно.

– Попрятались суки, - злясь и параллельно с этим понимая, что и сам бы не стал вмешиваться в чужие разборки, и уж тем более помогать, выговорил я сквозь зубы.

Видневшаяся невдалеке остановка общественного транспорта напомнила о том, каким способом я собирался добраться до дома. Встав, я двинулся вперед, обклеенная бумажной рекламой и загаженная временем, остановка имела пластиковый навес и скамейку для ожидания. Подъехавший через четверть часа автобус был самым обычным. Водитель сидел на своем месте, в пассажирском салоне находилось трое человек. Все они были одеты в 'цветные' одежды, фасоном и качеством ткани подсказывая свое 'происхождение'.

– Свободнорожденный?
– зачем-то уточнил водитель, обернувшись в мою сторону.

– Не, по ограничению, одежду обменял, - догадавшись, что его беспокоило, сказал я.

– Проезд одна монета, - кивнув на мои слова, водитель отвернулся и взялся за руль, начав движение.

Полученное одновременно со словами водилы уведомление интерфейса запросило мое согласие на списание 'денежных средств'. Подтвердив, я уселся на свободное кресло, краем глаза отметив расслабившихся пассажиров. До того, как я признался, что возрожден с Ограничением, люди вели себя настороженно.

'-Похоже не я один от этих свободных натерпелся', - пришел на ум логичный вывод.

Движение автобуса по городу позволило убедиться, что на всех улицах города пустынно. Не зная, что об этом думать, я переключился на планы о том, чем в первую очередь следует заняться, придя домой. Полная шкала сытости отодвинула на второй план желание перекусить. Главным сейчас являлась информация, и я намеревался плотно 'посидеть' в сети, шерстя страницы интернета.

– Вот жопа!
– буквально в последний момент мне удалось сдержаться и возмущенный вопль прозвучал сдавленным шипением сквозь зубы.

Хоть слова и вышли приглушенными, сидевший передо мной мужчина дернулся, опасливо покосившись. Я постарался придать своему лицу как можно более доброжелательное выражение, чем, кажется, еще больше заставил его нервничать. Впрочем, это было не важным. Проблема, о которой я сообразил только сейчас, заключалась в сложности с попаданием в собственную квартиру. Возродившись в морге абсолютно голым, я лишился всех своих вещей, в том числе и ключей от входной двери. Ища варианты, что теперь делать и где искать помощь, мысли о родителях сами собой пришли на ум.

'-Точно, у мамы же есть второй комплект!
– сообразил я, после чего слегка пристыженно додумал: - и надо бы узнать, как у них с отцом дела, все ли в порядке....'

Проехав вперед пару кварталов, я дождался пока автобус свернет на Суздальский проспект. От остановки, на которой я вышел, до квартиры родителей было от силы десять минут пешком. По дороге через дворы к нужному дому, я не встретил вообще ни одного человека. Район, ранее считавшийся респектабельным и престижным, сегодня казался вымершим и обезлюдевшим.