Химера, или Дитя двух отцов
Шрифт:
— Игнат! — услышал рядом голос любимой женщины и открыл глаза.
Она вцепилась в мои руки своими дрожащими ладошками и умываясь слезами, заговорила:
— Умоляю тебя, держись! Игнат! Только не умирай! Ты нужен мне! Ты нужен своей дочери, Кате! Я ведь люблю тебя…
Оказывается, стоило всего лишь умереть, чтобы услышать эти заветные слова…
Но это того стоило…
Говорить я не мог, кровь залила весь мой рот, горячими толчками выходя наружу…
Моих сил хватило лишь на то, чтобы поднести её ладошки к своим
«Воплоти свои мечты, Вика. И будь счастлива. Ты это заслужила… Прости меня за причинённую боль… И хоть иногда, вспоминай…»
Темнота…
Виктория
Игнат… Понимаю, что он больше никогда к нам не придёт.
Мой Игнат не воскреснет и никогда больше мне не позвонит. Не скажет: «Здравствуй, Вика…» в своей любимой слегка небрежной манере…
Как же больно.
День его похорон выдался солнечным, тёплым и можно сказать, прекрасным. Но моё настроение было невероятно тягостным и невозможно печальным. Горе душило и ломало изнутри, не давая вздохнуть полной грудью. Глаза опухли от пролитых слёз и болели от излишне яркого солнца.
Надела чёрные очки…
Прошло несколько дней с того страшного дня, когда случилось наше с Катей похищение, но я до сих пор не могла прийти в себя. Каждая ночь для меня становилась проживанием того ужаса. Закрыв глаза, я вновь и вновь переносилась в тот кошмар, слышала выстрелы и видела смерть Игната…
Я могла потерять свою малышку, я могла потерять Тараса — они живы, слава Господу!
Но я навсегда потеряла Игната…
Тарас как мог, утешал меня, но боль утраты была так велика, что я не могла держать себя в руках. Рыдания рвали меня на части! Мне хотелось стать бездушной, забыться, оглохнуть, ослепнуть, потерять память, чтобы больше никогда не помнить всего кошмара!
Игнат пожертвовал собой ради меня ценой собственной жизни! Несправедливо! Он должен был жить!
Я не могла поверить, что его больше нет. Не хотела в это верить и не знаю, сколько должно пройти времени, чтобы я это страшное и горькое событие осознала.
Сегодня, я стою в прощальном зале и слушаю речи его близких, друзей, коллег, деловых партнёров…
— Светлый и добрый человек…
— Отзывчивый…
— Он помогал многим попавшим в беду…
— Его любили…
— Я никогда не забуду его…
Моё сердце жгла пустота, а в душе поселилась тоска и ядовитая боль.
Твержу себе раз за разом: «Не плачь! Не смей! Игнат бы не хотел видеть эту боль и скорбь в твоих глазах!»
Но как тут не плакать, не страдать и не скорбеть? Ведь удивительные зелёные глаза Игната больше не увидят этот мир, не увидят меня, не увидят, как растёт его дочь…
Я не помню, что говорила, но были какие-то слова и были жгучие слёзы…
А потом, я коснулась губами его холодных глаз, сомкнувшихся навечно… Дотронулась пальцами до его волос, глядя на его умиротворённое лицо
А после, крышкой гроба укрыли его от меня навсегда и зарыли в холодную землю… Он будет лежать там один, в темноте и в полнейшем одиночестве…
Мне кажется, частичка меня умерла вместе с Игнатом — и никогда уже не воскреснет…
Теперь, все люди, которые любили и уважали его, стояли над ним, а я знала, что в глубине земли похоронена и наша с Игнатом несчастная любовь…
Его смерть поставила меня на колени, и я не знаю, смогу ли когда-нибудь снова подняться и оправиться…
ЭПИЛОГ
Ерохин, Марина, Лена Наумова, большинство учёных, медиков и людей из охраны Ерохина больше не находились на этом свете.
Они заслужили свою участь…
И я бы убила ещё столько же, лишь бы вернуть Игната…
Новость о страшных опытах, которые устраивал Ерохин на своих закрытых базах, прикрытых под другой деятельностью, желая вернуть своё былое здоровье и молодость, прогремела на весь мир.
Также все узнали и о том, что моя дочь — химера.
Это был сложный период — километры журналистов, бесконечные звонки, преследования, чтобы получить наши фотографии и взять интервью…
Но Тарас с Егором всё урегулировали — не знаю, как… Но я рада, что, наконец, наступила блаженная тишина и покой.
Егор, брат Игната, вступив в права наследования и отдал мне и Катюше тот самый дом, в котором всё и началось…
После произошедшей трагедии я сильно изменилась. Я воспринимала весь мир так, будто он желал навредить моей дочери и моему мужчине. Мне всё вокруг казалось враждебным и злым.
Я стала другой — жёсткой, беспощадной и резкой. Только в кругу своей семьи, в которую входили мои родители, Катюша, Тарас и Егор — брат Игната, я становилась похожей на себя прежнюю.
Наша жизнь будет сложной — я это знаю. А судьба моей девочки — очень непростой, но мы справимся. И это я тоже знаю.
Виктория
Три года спустя
Сегодня я вспоминала Игната, темпераментного и очень хорошего человека, который любил меня и любил жизнь.
Да, я не любила его так, как любила Тараса, — но он навсегда остался в моём сердце зеленоглазым красавцем.
Тарас… Мой любимый муж — моя опора и защита.
Я любила Тараса так, что у меня захватывало дыхание, и замирала душа при одной лишь мысли о нём. Тарас меня боготворил и постоянно мной восхищался.
А сегодня, мы узнали, что ждём сыночка. Сыночка, которого назовём именем Игнат.
Моя семья — всегда плечом к плечу, мы всегда будем любить друг друга и заботиться друг о друге всю нашу долгую жизнь…