Химера
Шрифт:
Теперь он не мог отделаться от ощущения, что позже ему придется мысленно прокручивать это собрание в обратном порядке и спрашивать себя: «Что я должен был сделать по-другому? Что я мог сделать для предотвращения катастрофы?»
— Каковы условия на Эдвардс? — поинтересовался он.
— В настоящее время облака там на высоте две тысячи метров.
— Это автоматически отменяет посадку.
— Правильно. То же и в солнечной Калифорнии. Но есть вероятность частичного просвета в ближайшие двадцать четыре — тридцать шесть часов. Возможно, приемлемые условия для посадки у нас появятся, если мы подождем.
26
ИСИМ — интерактивная система индикации метеоданных.
— Так что нужно выбирать, — сказал Карпентер. — Либо ждать, пока небо над Эдвардс не прояснится, либо посадить шаттл в Белых Песках.
Он оглядел остальных членов команды, ожидая их решения.
— Они еще наверху, — проговорил один из руководителей программы. — Они могут оставаться пристыкованными к МКС, сколько потребуется, пока не улучшится погода. Я не вижу необходимости срочно возвращать их на Землю и сажать шаттл там, где не слишком для нас удобно.
«Не слишком удобно» — это еще мягко сказано. База Белые Пески, по большому счету, — всего лишь уединенная взлетно-посадочная полоса, оборудованная цилиндрами выравнивания курса.
— Речь идет о том, чтобы вернуть тело на землю как можно скорее, — вмешался Тодд Катлер. — Пока оно пригодно для вскрытия.
— Мы помним об этом, — ответил руководитель программы. — Но давайте рассмотрим отрицательные аспекты. Возможности Белых Песков ограниченны. Гражданского медицинского обеспечения там просто нет — а вдруг у нас возникнут проблемы с посадкой? В общем, учитывая все обстоятельства, я предлагаю подождать, пока не улучшится погода над Кеннеди. А с точки зрения логистики Кеннеди — самый оптимальный вариант для выполнения программы. Там можно максимально быстро разгрузить шаттл и подготовить его для следующего полета. Тем временем — это займет несколько дней — экипаж будет оставаться на МКС. Станция станет для них своего рода космическим отелем.
Несколько руководителей программ закивали. Все выбрали самый консервативный подход. Экипаж в безопасности там, где он находится сейчас; необходимость вернуть на Землю тело Хираи в свете проблемной посадки в Белых Песках отодвигалась на второй план. Карпентер подумал: из всех вариантов развития событий, которые он предчувствовал, самое страшное — катастрофа при посадке в Белых Песках. Он прокрутил в голове вопросы, которые задал бы сам, анализируя решения другого руководителя полета: «Почему не подождали улучшения погоды? Почему поспешили вернуть их на Землю?»
Правильное решение уменьшает риск, но отвечает задачам полета.
Он выбрал золотую середину.
— Три дня отсрочки — это слишком долго, — сказал он. — Так что Кеннеди не подходит. Давайте выберем Эдвардс. Быть может, завтра небо расчистится. — Он посмотрел на метеоролога. — Сделай так, чтобы облачность исчезла.
— Это я мигом, — ответил тот. — Только спляшу танец дождя задом наперед.
Карпентер
— Ладно, подъем экипажа через четыре часа. Тогда и сообщим им, что в настоящий момент они не могут вернуться домой.
Джилл Хьюитт проснулась от удушья. В первый момент она решила, что тонет и с каждым вдохом наполняет легкие водой. Джилл открыла глаза и увидела, что ее окружило нечто, напоминающее стаю медуз. Она закашлялась, потом ей удалось глубоко вдохнуть, и она снова закашляла. От ее кашля медузы разлетелись в разные стороны.
Джилл вылезла из спального мешка и включила свет в отсеке. И стала в изумлении разглядывать мерцающий воздух.
— Боб! — закричала она. — У нас что-то протекло!
Она слышала, как О'Лири в кабине экипажа произнес:
— Боже, что это такое?
— Надеть маски! — приказал Киттредж. — Пока не выясним, не токсично ли это.
Джилл открыла шкафчик первой помощи, вытащила оттуда защитный комплект, и, когда те спустились на среднюю палубу, сунула маски и очки Киттреджу, О'Лири и Мерсеру. Времени одеться не было; на всех было только белье, все только что проснулись.
Нацепив маски, они рассматривали плавающие вокруг сине-зеленые шарики.
Мерсер протянул руку и поймал один из них.
— Странно, — удивился он, растерши шарик между пальцами. — На ощупь он плотный. Вязкий. Словно какая-то слизь.
Врач О'Лири поймал другой шарик и поднес его к защитным очкам, чтобы получше рассмотреть.
— Это не жидкость.
— А мне кажется жидкостью, — возразила Джилл. — Ведет себя как жидкость.
— Но оно скорее студенистое. Почти как…
Когда раздалась громкая музыка, все вздрогнули. Бархатный голос Элвиса Пресли и его песня «Синие замшевые туфли». Побудка из Центра управления полетом.
— Доброе утро «Дискавери», — раздался бодрый голос Капкома. — Пора вставать, ребята!
— Капком, мы уже встали, — отозвался Киттредж. — У нас тут странная ситуация.
— Ситуация?
— В кабине какая-то протечка. Мы пытаемся определить, что это такое. Некая вязкая субстанция молочно-сине-зеленого цвета. Очень похоже на маленькие плавающие опалы. Она разлетелась по всем палубам.
— Вы надели маски?
— Так точно.
— Вы знаете, откуда протечка?
— Ни малейшего понятия.
— Ладно, мы немедленно связываемся с СРОСОЖ. [27] Может, там знают, что это.
— Что бы это ни было, на ядовитое вещество не похоже. Мы все спали, когда оно распространилось в воздухе. Пока никто из нас не чувствует себя плохо.
Киттредж обвел взглядом свой экипаж в масках, и все утвердительно закивали.
— У него есть запах? — спросил Капком. — СРОСОЖ хочет знать, не является ли источником система сбора отходов.
Джилл ощутила приступ тошноты. Что если это вещество, которое они вдыхали, в котором плавали, утечка из туалета?
27
СРОСОЖ — система регулирования окружающей среды и обеспечения жизнедеятельности. Так же называется подразделение НАСА, занимающееся этими системами.