Химера

Лонс Александр

— Ну, это бывает почти у всех, — бодренько ответил я, обрадовавшись, что удручающие мемуары закончились. — Мне тоже довелось когда-то быть игрушкой для собственной судьбы. Была тогда у меня одна девушка, очень ее любил, но обстоятельства сложились так, что надеяться стало не на что. Тогда я переключился на всякие иные стороны бытия, а их всегда можно найти, если поискать хорошенько. И от себя можно добавить. Могу еще сказать, что лучше уж злиться, чем заниматься самокопанием: совершенно бесполезное занятие. Контрпродуктивное, как сейчас говорят. И обязательно надо жить только сегодняшним днем, а назад уже не оглядываться. А ты как тогда справилась?

— А так вот и справилась, — выговорила Мила, сделавшись вдруг удивительно серьезной,

что мне страшно не понравилось. — Я тогда пыталась найти ответ: как мне избавиться от всего этого кошмара. Я вроде давно знаю, что да как, и опыт отношений имелся, но вот на тебе — влюбилась по самые ушки! Чтобы сделаться дурочкой, совсем не обязательно быть блондинкой. Сначала мне по наивности казалось, что он отвечает мне взаимностью. Потом примерещилось, что он боится меня, как более сильного человека, а далее почудилось, что может, но не хочет, поскольку мы работаем в одном месте. Но только теперь я поняла: он никогда меня не любил. Вообще никогда. Я тогда решила, что главное для меня — избавиться от всех иллюзий, а неразделенная любовь потихоньку пройдет сама собой. Постоянно себе говорила, что я достойна лучшего, чем такое бесполезное горе. Через месяц подобных тренировок объект прежней любви превратился во что-то маленькое и даже жалкое. Я только тогда окончательно смогла поверить, что ему не нужна, когда увидела, что представляет собой этот человек в реальной жизни. И все же, все же… Понимаешь, время конечно лечит. Но в моем случае наверно должно пройти еще очень много этого самого времени. Я вот рассталась с этим парнем года четыре назад. Затем вышла замуж, потом закрутила роман с тобой, но до сих пор при виде его фотографии или при упоминании о нем, слезы наворачиваются… Возможно, еще слишком мало времени прошло…

— Ну, знаешь, по-моему, это уже патология, — заявил я безапелляционным тоном самозваного эксперта. — Времени прошло предостаточно. Вообще, если неразделенная любовь продолжается больше года, значит, в человеке присутствует некий комплекс неполноценности. Я где-то читал, что специалисты установили: за год в мозгу завершаются те биохимические процессы, что приносят чувство эйфории от влюбленности. Сходи к психологу. Только не попади к какому-нибудь шарлатану, их сейчас развелось — тьма-тьмущая. Надо внимательно разобрать, почему ты так старательно взращиваешь в себе это бесполезное чувство. Ничем не подкрепленное, кстати. Просто боишься новых отношений или опасаешься того, что выстроить их ни с кем уже не получится? От этого, знаешь ли, существует одно универсальное лекарство. Найди другой объект для своих чувств, при этом больше люби себя, и не выращивай в себе всякие разные внутренние проблемы. Сохрани уважение к себе и чувство собственного достоинства, убери свою любовь с пьедестала, пойми, что реальный человек состоит не только из достоинств, но и из недостатков. Последних обычно больше. Да и еще. Расширяй кругозор, и не отталкивай окружающих людей, и всенепременно присматривайся к представителям противоположного пола, особенно к тем, что рядом с тобой.

Я все это говорил и говорил, а сам тем временем не особенно-то и верил своим собственным словам. Поскольку твердо знал, что неразделенная любовь — очень тяжелое состояние. И, к сожалению, почти любому человеку в жизни приходится хотя бы один раз через него проходить. В такие периоды каждый остается один на один с собственным горем, и весь окружающий мир теряет свои прежние краски. Все мысли и чувства сосредотачиваются исключительно на недосягаемом объекте любви, делая попытки друзей утешить и отвлечь полностью бессмысленными. Причем неважно, жив этот объект, или уже нет. Я тоже не был исключением из этого правила, и чтобы не сойти с ума от раздирающей душу тоски, мне тогда приходилось искать в себе силы как-то приспособиться к неизбежной реальности. Навсегда отрешиться от той, с кем хочется слиться воедино. Опыт других для меня не подходил, собственная ситуация казалась уникальной,

и надо было искать личную опору, которая помогала бы пережить бесполезные чувства.

«А вдруг это все же Мила написала то письмо? — снова подумал я, когда наступила неопределенная пауза. — Что тогда? Похоже, у меня у самого развивается паранойя в форме мании преследования. Как теперь с этим жить?»

Тут сразу вспомнилась цитата из какого-то кинофильма. «Если ты параноик — это еще не значит, что за тобой не гонятся!» Откуда это? Не то из «Снайпера», не то из фильма «Когда умирает мозг»… не помню…

Начав вспоминать фильмы, я невольно перескочил на какие-то иные темы, и так углубился в собственные воспоминания, что даже не обратил внимания, что Мила давно уже что-то мне рассказывала.

— …как вы в такое вообще можете играть? — говорила девушка. — Вы, мужики? Ведь онлайновые игры это же просто неинтересно! Я три месяца оплачивала аккаунт «Варкрафта», пока не поняла, что играю не больше часа в месяц. Это всё нереально скучно!

— Видимо, у тебя иные интересы или другие приоритеты, — испуганно промямлил я. Она что, знает нечто о моей деятельности в проекте «Химера»? Это что, намек? Может и она в том же проекте?

— Совсем меня застыдил… — промурлыкала девушка тихим голосом, и мне стало стыдно за свои подозрения. Ну не могла она посылать мне угрозы. Не могла и все тут!

— Застыдил? Да ладно, это я по-дружески говорю, ты же такая умная и красивая. Кстати, вот мое жизненное наблюдение, может это только единичный случай: однако я почти не встречал женщин, таких замечательных как ты.

— Ага, правильно, давай еще. Знаешь, последнее время мне иной раз очень не хватает хороших тонких комплиментов, — говорила она, допив очередную рюмку коньяку. — Зато обид ото всех полным-полно, хоть жопой ешь. Вот я так приду домой, своего накормлю, а когда он уснет, запрусь в ванной, включу воду, сижу там и реву. Что еще скажешь?

— Скажу, что я тебя понимаю. Кажется. — Согласился я, и, едва дотрагиваясь указательным пальцем, провел невидимую линию по ее обнаженной руке. — Женщины вообще очень чувствительны к подобным вещам, в отличие от мужиков. Те всегда могут ляпнуть что-нибудь не подумав: для них-то это ничего такого особенного не означает. А вот женщины начинают анализировать каждое предложение, делать выводы, для них любое слово имеет огромное значение. Сам не раз напарывался в разговорах. Скажешь что-нибудь в состоянии отвлеченного внимания, а потом начинается… лучше бы вообще ничего не говорил. К сожалению, извергать умные и тонкие комплименты — целое искусство, которым я всегда плохо владел. Вернее — не владел вовсе. Мало кто может постоянно говорить приятные вещи, причем говорить так, чтобы не надоели и смотрелись хорошо. Для этого нужна или хорошая школа, или природный талант.

— Мудрая мысль… — малоэмоционально сказала она.

— Когда все иссякает, одна только мудрость нам и остается, — ответил я выползшим откуда-то из недр подсознания афоризмом. Кстати, о мудрости — что ты сказала мужу про сегодня?

— Боишься? — хитро спросила она. — А ничего интересного я ему не сказала. Сообщила, что еду к бабушке, а езжу я к ней один или два раза в месяц. У него даже бабушкиного телефона нет, а у нее с памятью проблемы, поэтому если он спросит как-нибудь, она просто не вспомнит, когда именно я была у нее дома… А ты своей что сказал?

— А я своей сказал, что уезжаю в командировку до вечера понедельника. Таким образом, три дня я совершено свободен.

— Слушай, давай посмотрим кино? — вдруг подала идею Мила. — Время есть, а у меня с собой один фильм, возвращать уже давно пора, а я все никак не посмотрю. Ты как? Ты не против?

Я не был против, и Мила вытащила из своей сумочки диск, подошла к кухонному видеоплееру, и поставила на просмотр. Фильм назывался «Когда умирает мозг». Ни фига себе совпадение!

И тут я вспомнил. Точно! Эта фраза, про параноика, как раз из этого самого фильма.