Химера
Шрифт:
Рисска продолжила бег вдоль дороги. Дорога не менялась — такая же разрушенная и заброшенная. Деревни не попадались, но она нашла крепость.
Каменные стены обвивал плющ. Изредка он цвёл, пурпурными цветами. Они шевелились, чуть заметно, когда Рисска проходила мимо. В высокой каменной стене зиял огромный пролом. Рисска осмотрела его с интересом, обнюхала трещины на камне. В крепости не было никого — сорванные с петель тяжёлые двери лежали на полу, некоторые из них разбитые на части. Кто-то выломал и разбил прочные доски. На стенах виднелись иногда застарелые царапины,
Эта битва случилась давно. Очень давно. Кто бы ни владел крепостью, он не вернулся в неё. Кто бы не нападал, он не остался в ней. Не наведались сюда и грабители, что поживились бы скудными богатствами в заброшенных строениях — будто после сражения все просто ушли.
Рисска нашла останки жителей крепости внизу, в зале, где когда-то, наверное, проводили пиршества. Остатки истлевшей ткани висели на стенах — когда-то, наверное, здесь красовался флаг владельца. Солнце сияло сквозь разбитые рамы огромных окон. Когда-то, наверное, здесь красовались витражи, освещали широкой зал. Кто-то уничтожил каменный трон — слишком маленький для короля, но достойный мелкого правителя. Тяжёлое сиденье отбросили в сторону и разбили об стену.
Под ногами Рисски снова хрустели кости. Они покрывали пол зала для пиршеств — разбросанные кости людей, перемешанные со ржавыми кусками доспехов, изломанным оружием и сгнившими деревянными обломками. Кто-то свалил всех мертвецов сюда, давным-давно. Оставил их тут, и ушёл. Ушёл, не забрав драгоценности, оружие, доспехи.
Рисска подняла с пола золотой медальон с драгоценным камнем на нём. Когда-то он открывался. Медальон безжалостно смяли, сплющили огромной силой, раздавав украшения, уничтожив тонкую работу на нём, и бросили здесь, не позарившись на золото.
Рисска принюхалась. Она поправила свои кристальные защитные дворфские очки, и пошла вдоль стен зала. Здесь можно было с трудом разобрать застаревшие следы крови. Иногда в следы крови жадно впивался странный плющь, который пытался ползти по каменным стенам. Иногда здесь попадались следы удара меча. Она остановилась у длинной царапины на камне. Четыре царапины шли по стене параллельно. Рисска подняла закованную в перчатку руку, растопырила пальцы и приложила руку к стене, к царапинам. Заострённые кончики пальцев прикоснулись к камню, и царапнула камень, оставив четыре лёгких следа. Расстояние между её царапинами было меньше.
Она вернулась к куче костей, истлевших доспехов. Нашла в ней остатки латного нагрудника — пробитого сильным ударом насквозь. Пять отверстий шли в ряд сквозь нагрудник, и снова они были больше, чем её рука.
Она отбросила доспех в сторону, и уставилась в разбитое окно — кошачьими глазами на человеческом лице. Она махнула хвостом, поправила броню из чешуек, которую сделали ей дворфы. Разбежалась, и запрыгнула в огромное окно, оставшееся от витража. Там она остановилась, и уставилась вдаль.
Чёрный не-человек не обманул её. Она нашла разбитые деревни и крепость. Нашла следы давнего боя, следы которые оставляли не люди. Следы демонов. Если капустный не-человек, не соврал
Она вдруг выпрямилась, навострила уши, завертела головой, оглядываясь по сторонам. Посмотрела на крышу и начала быстро карабкаться вверх, хватаясь за неровности в стенах. Она быстро поднялась на крышу, туда откуда был виден север и уставилась вдаль.
Солнце садилось и горизонт на севере отливал пурпуром, точно так же, как и на восходе. Она смотрела внимательно вдаль, навострив острые кошачьи уши, и прислушивалась, вглядывалась в горизонт. Она простояла так несколько минут, и расслабилась, наконец. Она почесала голову. Села на краю крыши, долго болтала ногами, глядя по сторонам.
Чёрный не-человек мог лгать. Лгать, что демоны враги всех людей. Даже если он накормил её той вкусной рыбой. Но всё равно придётся идти туда, на север, к пурпурному сиянию.
Она спустилась вниз. Спрыгнула с крыши на крышу ниже, слезла по стенам, хватаясь за отступы, и оказалась на земле. Она покинула разломанную крепость не оглядываясь назад. Кости владельцев, тайны и ржавые останки доспехов остались позади. Она переночевала последний раз на лесном дереве, и побежала к далёкой дымке, набирая скорость. Она быстро достигла цели — за несколько часов.
Над землёй поднималась фиолетовая дымка, фиолетовый туман. Дымка стелилась по земле, клубилась, собиралась в потоки. Потоки текли по земле, скапливались в низинах, превращаясь в озёрца, набегали иногда на возвышенности, и там где ползла дымка, не росла привычная трава и деревья. Тёмная поросль покрывала землю, похожая на мох. Шипастые изломанные ветви без листьев поднимались из земли, превращались в кустарник, что размахивал колючими ветвями, хотя ветра не было. Фиолетовые цветы поднимались иногда из земли — они медленно поворачивали бутоны по сторонам, не обращая внимания на солнце. По земле медленно ползли лианы, шуршали порослью мха.
Дымка двигалась и ползла по земле покрытой странными растениями, двигалась в сторону людских земель, к разбитой крепости и упиралась как будто в незримую преграду, которую не решалась преодолеть. Останавливалась в последний момент, отбегала назад, лишь тонкий аромат доносился от неё и так же покалывал в носу.
Незримую границу видно было на земле. Мёртвая полоса земли, на которой не росло ничего бежала влево и вправо, уходила вдаль. Уже в нескольких метрах от неё из земли начинала пробиваться чахлая трава, осторожно поднимались над землёй деревья.
Рисска уставилась на клубящуюся фиолетовый туман, что полз по земле, и будто останавливался в последний момент. Рисска сделала несколько шагов по земле, подошла к невидимой границе вплотную. Туман тянулся к ней, клубился в нескольких сантиметрах от её лица, но не пересекал невидимую преграду.
Рисска протянула руку вперёд, ожидая наткнуться на стену. Но перед ней не было ничего. Её рука вошла в туман. Дымка клубилась вокруг неё, набегала потоками, а потом отступила, будто потеряв интерес. Рисска посмотрела на свою руку. Не произошло ничего. Тогда она сунула в туман голову и глубоко вдохнула фиолетовую дымку.