Химера
Шрифт:
Максим так увлекся созерцанием интерьера, что не сразу заметил хозяйку заведения — ту самую мадам Варвару. Она сидела за столом в спокойной расслабленной позе и с интересом наблюдала за гостем, поверх хрустального шара.
Молодая, в общем-то женщина, по крайней мере в понимании Заславского. На вид ей было лет тридцать пять — тридцать семь, гладкая ухоженная кожа с минимумом косметики светилась здоровьем, волны каштановых волос свободно ниспадали по плечам. Свободное цветастое платье выглядело совершенное неуместно, но его дешевый и безвкусный вид только оттенял тонкие аристократические
Она была красива, даже очень и несмотря на возраст должна была привлекать массу поклонников. Немая сцена длилась несколько мгновений, но этого времени Максиму хватило, чтобы понять смысл слов Ольги, говорившей, что он теперь знает и сможет безошибочно определить "ночных" в многоликой толпе. Заславский и теперь не понимал, что именно он знает, но у него не было никаких сомнений, что за столом перед ним сидит ведьма. Нет, не так — Ведьма. Даже не колдунья, хотя Максим так и не смог понять, в чем разница, но четко уяснил, что она весьма и весьма существенная.
Говорят, что возраст женщины сильнее всего выдают руки, шея и что-то еще, Максим точно не помнил. Здесь ситуация была совершенно иная. Ни лицо, ни тело женщины не несли на себе отпечатка прожитых лет. А вот глаза… Может, это и имела в виду Баташова, говоря о знании? В других обстоятельствах Максим ни за что не обратил бы на это внимания, но не сейчас. Обычно у стариков и старух глаза блеклые и выцветшие и в них даже при должном старании тяжело разглядеть острый живой ум человека, которого так хорошо знаешь и так искренне любишь. Взгляд Варвары был по-женски проницательным и даже чуть-чуть игривым, но где-то в глубине крылась невероятная материнская мудрость, благодаря которой женщина терпеливо сносила беспардонные разглядывания со стороны бывшего оперативника, и самая капелька усталости, так характерной для людей, видевших в своей жизни слишком многое, и переставших чему-либо удивляться.
— Ну, здравствуй, Максим! — с легкой насмешкой нарушила молчание Варвара. — Рада воочию увидеть чудо, о котором уже третий день говорит весь город.
— Не знал, что я так известен, — стушевался Заславский. После таких заявлений было глупо спрашивать откуда ведьма знает его имя.
— Ты пришел задать мне вопросы… — женщина даже не пыталась от чего-то открещиваться. Это в равной степени могло означать как ее полную невиновность, так и излишнюю уверенность в собственной недосягаемости для простого, как выразилась Баташова, "дневного" человека.
— Приятно видеть, что вы готовы сотрудничать, — невпопад ответил Максим, прекрасно осознавая, как глупо выглядит со стороны, и вознося хвалу небесам за полумрак скрывающий его залившееся краской лицо и вспыхнувшие уши.
— Разве я сказала, что собираюсь тебе помогать?! — усмехнулась Варвара и, насладившись моментом добавила. — Впрочем, мне нравится твоя непосредственность, поэтому я отвечу на один твой вопрос. Что бы ты хотел узнать? Как разорившиеся рекетиры-неудачники превращаются в олигархов или как маленькие девочки-паиньки становятся ведьмами?
Она явно играла с ним, и Заславский решил принять
— Как насчет такого: зачем Высшей ведьме невероятной силы потребовалась жалкая горстка избалованных студентов философов?
— А ты умеешь произвести впечатление на девушку, — она заразительно, звонко рассмеялась. — Говорят ты порядком разворошил берлогу одного старого развратника вчера вечером. Не делай такое изумленное лицо — слухи распространяются быстро! А в постели ты так же хорош, как в провокации опасных противников?
— Никогда не пробовал сравнивать.
— Глупенький, — ведьма поднялась из-за стола и плавно покачивая бедрами пересекла комнату, отчего ее длинная пестрая юбка прошелестела по полу словно ядовитая змея. — Сравнивать должен тот, кто смотрит со стороны, — она подошла вплотную к Максиму и пристально посмотрела ему в глаза. — И к тому же обладает достаточным опытом, чтобы различить мельчайшие оттенки своих ощущений.
Ее горячее дыхание обожгло кожу, а его жар, казалось прокатился по всему телу Заславского осев где-то внизу живота, отчего ноги мгновенно ослабли, а все тело налилось тяжестью. В отличие от своей собеседницы, бывший оперативник вовсе перестал дышать и с трудом выдавил из себя:
— Не думал, что тебе нравятся мужчины постарше, — голос прозвучал до неприличия хрипло. Реплика вышла грубой, глупой и совершенно неуместной, но ничего лучшего на ум не пришло, а молчать просто не было сил.
Варвара несколько секунд очень серьезно смотрела на него, а потом вновь рассмеялась, словно веселый и непокорный горный ручеек.
— А ты не только наглый, но и смелый. Обычно, в такие моменты, мужчины убегают сломя голову, а не пытаются острить, — она отошла на несколько шагов назад, наконец, позволив Максиму судорожно втянуть в себя воздух и грациозно присела на краешек своего стола. — Ты веришь в гадание? — спросила она, глядя на Заславского слегка наклонив голову.
— Опыт нынешнего утра подсказывает мне, что карты врут даже чаще, чем те, кто раскидывает их на столе! — снова попытался отшутиться Максим. В душе он прекрасно понимал мужчин, о которых только что говорила Варвара. Он и сам с удовольствием убежал бы отсюда как можно дальше, но природное любопытство и профессиональный интерес удерживали его на месте.
— Садись! — голосом не терпящим возражения сказала ведьма. — Я погадаю тебе, а ты решишь, кому из нас можно верить, мне или картам, — она снова ослепительно улыбнулась.
— Не переживайте так за него, Оленька! — Ефим Карлович, как всегда неслышно подошел к сидящей в конференц-зале ведьмачке. — Максим взрослый человек и, даже если рискует сверх меры — знает, ради чего он это делает.
— С чего вы взяли, что я за него переживаю? — вскинулась девушка. — Просто из-за его безответственного поведения дело простаивает, а я вынуждена бегать за ним по всему городу, вместо того, чтобы искать убийцу.
— Ну да, ну да… — как-то слишком легко согласился с ней медик. — Я почему-то сразу подумал, что все дело в расследовании. Кстати, как прошла ваша вчерашняя встреча?