Химеры пустошей
Шрифт:
Дик обвел их мрачным взглядом.
— Тогда, если расходимся, надо Янкины книги все тоже прибрать. И Шторму вернуть, наверное. Это, кажется, были его книги.
— Еще что-то аспиранты приносили… — вздохнул Даник. — И Вадим. Там журналы его лежат, из города…
Янкин стол был действительно самым заваленным.
И тут Лора подняла кудрявую голову, и звенящим от возмущения голосом спросила:
— Ребята, вы что, это серьезно? Про расходимся, и все такое? И что, все было зря? И пусть Борька с Робином заканчивают опыт, и делают с ним, что захотят? А мы — чисто рядом постояли? И что, мы с Джеком
Она замолчала, потом вдруг тихо, без всяких эмоций добавила:
— Бегите. Только потом назад не возвращайтесь. Совсем…
— Сильно сказано! — скривился Дик, — С пафосом. Как в девичьем романе. А по существу, ты без нас ничего не сможешь.
Лора молча взяла свой блокнот и пересела к Янкиному столу. Открыла журнал, стала просматривать вчерашние заметки. Увлеклась, обнаружив, что опыт идет ровно так, как они и описали в теоретической части. Открыла справочник…
И вдруг поняла, что Даник уже со своей папкой заносит в последние таблицы последние цифры, а Дик открыл страничку с вступительным словом и принялся в ней что-то быстро исправлять простым карандашом.
За этим занятием их и застали Вадим с Алисой.
По одному взгляду на второкурсников стало ясно, что «все плохо».
Все трое, не сговариваясь, поднялись со своих мест навстречу.
— Янка в операционной. — поделилась Алиса последними новостями. — Позвали врачей из городской больницы Менгиров. Все очень плохо. Шторм ее как-то поддерживает пока, но это совсем не выход. Меня выгнали. Сказали, что мешаю.
— Садитесь, — широким жестом пригласил Дик. Места много.
— А вы, я смотрю, не очень и расстроились… — растерялась Алиса.
— Просто, когда что-то делаешь, то отвлекаешься немного, — бесхитростно объяснила Лора. — Янка в эту работу столько сил вложила… ну и мы все, тоже. Будет обидно, если пропадет. И потом, когда Янка вернется, я оправдываться, что мы тут все из-за переживаний всё бросили, совершенно не хочу…
***
На одном из нижних уровней Академии, если точнее, на самом нижнем из обитаемых, расположены холодные пещеры. Место, где хранятся тела, кости, фрагменты, с которыми работают некроманты.
Обычно там темно, и смотритель, старик Нестор Самум из Первого Заполья циркуса Белуши — единственный, кто туда заглядывает. Все меняется лишь перед большими некромантскими соревнованиями или как сейчас — перед чьими-то похоронами.
Расстроенный старшекурсник принес старику записку от ректора с приказом приготовить особую комнату, а на словах передал, что комната нужна прямо сейчас, а не завтра. Это чтобы Нестор не убрел из «мертвятника» куда-то по своим делам.
Ну а что. Тела, которые здесь хранятся, или завещаны Академии, или никогда не будут захоронены по другим причинам. Старик не проводит здесь все свое время. Приходит, проверяет температуру
Нестор внимательно, несколько раз перечитал бумагу, покачал головой и отправился исполнять предписанное.
Особая комната — это скорей филиал больницы, чем морга. Там даже воздух немного другой. Более сухой и соленый. Иногда сюда приносят еще живых, но погруженных в стазис больных. Тех, кого не получилось спасти сразу, или просто врачи не придумали подходящий метод лечения, и им нужно время, чтобы его обсудить.
Крайне редко в особую комнату попадают студенты. И уж совсем никогда — студенты младших курсов, которые просто-напросто еще не владеют в достаточной степени магией, чтобы серьезно себе навредить. Нынешний случай, кажется, был особенным.
Нестор, слегка прихрамывая и бурча под нос, перестелил постель. Прикатил из кладовки диагностический аппарат и зачем-то аппарат искусственной вентиляции легких. Мало ли, кого ректор сюда притащит и что может понадобиться?
Свет старик оставил поярче, а напоследок еще и мягкой тряпкой прошелся по всем открытым поверхностям.
Все-таки сам ректор сюда идет! Вдруг найдет, к чему придраться.
Но к тому, что в его тихие владения ворвется сразу с десяток человек, старик готов не был.
Мрачный и как всегда по самую шею застегнутый во все черное, одним из первых вниз спустился профессор Шторм. Собранный и деловитый, впрочем, это тоже как всегда. Он нес на руках, без всяких носилок, студентку, полностью укрытую длинной светлой простыней, как саваном. Рядом бежали помощники, кажется, кто-то с выпускных курсов, или аспиранты — старику давно уже казалось, что время летит с каждым годом все быстрей и быстрей. Не успели эти мальчики пройти вступительные испытания, глядь — а уж и выпускной у них. Моргнуть не успеешь, они уже научные работы защищают. Чихнуть не успеешь — а они уж и преподают…
Шторм только взглядом сверкнул, и парни мигом отворили перед ним все двери, а ненужные приборы выставили вон.
Следом зашла, почти бегом Анна Самум с тяжелой сумкой на плече. На поверку оказалось — тащила магические накопители. Ректор в сопровождении профессора Максима Нырка и доктора Лизы Чайки, нагруженной еще одним пакетом.
Последними в особую комнату протиснулись — места уже не хватало, — Даник, Вадим и Алиса. Нестор хотел было перед ними закрыть двери холодных пещер, но не тут-то было. Разве мог он остановить троих молодых, сильных, и крайне встревоженных студентов?
Хотя, как оказалось, можно было так уж и не бежать.
Аспиранты раскатали на кушетке — близкой родственнице той, что у Анны в кабинете, — контактную сетку.
Шторм уложил на нее Янку, вместе с простынями. Анна установила и подсоединила к сетке накопители и индикатор магии, совершенно прозрачный хрустальный шарик.
Янка лежала, как не живая — бледная, как фарфор, в ореоле темных от влаги волос.
Она не дышала — все жизненные процессы максимально замедлены, фактически, от настоящей смерти ее отделяет только набор магических инструментов, да знания Мара Шторма в области классической Высокой магии.