Химическая термодинамика : Учебное пособие
Шрифт:
— Бляха, ты серьезно?! — рычит трезвый.
— Стасян, неси ее! — командует усатый.
И в тот же момент меня подхватывают на руки.
О том, что будет дальше, не могу даже думать. Паника накрывает с головой, парализуя руки и ноги. Все, на что я способна — мысленно молиться и кричать… во все горло, одно слово:
— Помогите!
За это тут же получаю шлепок пониже спины и грязную руку на губах, закрывающую мой рот.
«Теперь точно все», — осознание накрывает меня, будто глухой,
«Колобок бегал, бегал и добегался», — вспоминается Пашин пересказ любимой сказки.
В отчаянии я резко дергаюсь всем телом. Всхлипываю со слезами. А в следующий момент вижу, как усатый поднимается в воздух и уверенно таранит лбом стену.
— Что? — удивленно озирается трезвый.
Готовый драться, он сжимает руки в кулаки. Зло сплевывает на землю. Но, несмотря на всю готовность, тоже улетает в стену.
— Да кто ты, блядь, такой? — удивленно хрипит третий, спуская меня на землю. — Чего прячешься?
Этот гад пятится назад, пытаясь выманить соперника поближе к свету. И в тот же момент стена, как огромный магнит, притягивает его голову.
Это все похоже на какое-то чудо. Досрочный визит Деда Мороза. За прошедшие годы я убедилась, что ни его, ни добрых чудес не существует. А сейчас снова готова поверить в сказку.
— Спасибо. — Трясясь от холода и страха, я вытираю слезы. Сузив глаза, пытаюсь рассмотреть своего спасителя.
Как назло модный уличный фонарь светит прямо в лицо. Слепит до зайчиков перед глазами. Но с первыми словами этого метателя голов все проясняется и без картинки.
— Ну и спрос на тебя, сладкая!
От бархатного голоса по коже бегут мурашки.
— Ты? — На улице плюс десять, а мне становится жарко, как в кровати с одной неутомимой мускулистой грелкой.
— Даже на день нельзя оставить.
Рыкнув контуженым что-то на матерном, майор подходит ко мне. По-хозяйски поправляет платье. И укутывает мое дрожащее замерзшее тельце в свою огромную теплую куртку.
Глава 11
Весь вечер я бегала от него как полоумная, а сейчас даже не дергаюсь. Стою, прижавшись лицом к груди, вдыхаю терпкий мужской запах и потихоньку прихожу в себя.
— Мужик, ну ты и борзый, — тряся головой, говорит один из моих обидчиков.
— В спасателя решил поиграть? — стонет второй.
— Да ты… Да тебя… — пытается что-то сказать третий.
Всей бандой они поднимаются с земли, поправляют одежду и вроде как готовятся напасть. Однако майор будто ничего не слышит и не видит.
— Ты как? — спрашивает он у меня. — Эти идиоты, надеюсь, не успели ничего сделать?
Внимательно осматривает лицо и шею. По одной профессионально, со знанием дела изучает руки.
—
— И совсем заморозили. — Майор растирает мои ладони своими горячими лапами.
Приятно до слез. Почти как все то, что этот самоуверенный наглый мужчина делал со мной прошлой ночью. И чуточку тревожно.
— Слушай, мужик, ты совсем отбитый? — Усатый прихватывает с земли какую-то палку и демонстративно замахивается.
Не знаю, столько остается до удара. К ужасу понимаю, что майор и не собирается защищаться. Закончив с моей правой ладонью, он принимается за левую. А когда палка опускается в его сторону, ловко сдвигается влево.
— Шустрый, — злобно цедит усатый. Второй раз поднимает палку. Но вместо еще одного замаха ловит свое орудие зубами и улетает назад.
— Сука! Ты мне ответишь! — рычит трезвый и тоже идет на нас.
В свете фонаря вижу потемневшие от ярости глаза и сжатые кулаки. Однако майор больше не уклоняется. Достав из кармана удостоверение, он тычет им в лицо ублюдку и легко, как кеглю в боулинге толкает его на землю.
— Звезда вам! Нападение на сотрудника. Группой лиц, да еще в состоянии алкогольного опьянения, — короткими, словно выстрелами, предложениями произносит майор. — Сейчас все у меня кататься поедете! Далеко и надолго.
— Блядь, мент… — Несмотря на двойной полет в стену, усатый реагирует быстрее всех. — Валим! — кричит так громко, будто собрался эвакуировать всех гостей клуба. И, не поднимаясь, ползет назад.
— Заранее не мог сказать?! — с обидой возмущается трезвый и, подняв руки вверх, пятится к машине.
Это не самая героическая картина побега. Подонки так спешат уехать, что чуть не сбивают своего третьего товарища. Но мне от всего этого становится хорошо.
На радостях губы сами растягиваются в улыбку, а затем и вовсе… тянутся к колючему подбородку.
— Не туда ты, сладкая, целуешь! Ой, не туда! — мой вчерашний амбал-неандерталец звонко цокает и сам исправляет мою ошибку.
— Я… — хочу сказать, что не собиралась его целовать, но шустрый язык уже во рту, а загребущие лапы уверенно мнут несчастный зад.
Именно этого я боялась целый день. Именно об этом вспоминала каждую свободную минуту.
— Охренеть, какая ты вкусная… — оторвавшись от меня, хрипит майор.
— Я не пирожное и не конфета.
В голове вата, за ребрами перезвон.
Прижимаю ладонь к горящим губам и вздрагиваю от контраста.
— Вот я тоже не распробовал! — оскаливается мой эротический маньяк и глазами указывает в сторону своей машины.
На этот раз вопросительно! Словно я равная и действительно имею право возразить.