Хирургия чувств

Сахалинская Ольга

— Хочу тебя, — шепчет он, прижимаясь губами к моей шее и плечу.

— Сейчас? Мы не успеем, — бормочу я в ответ.

Вцепляюсь в его запястье, когда я понимаю, что он пытается просунуть руку под резинку трусиков.

— Хочу, что бы кончила. Только ты. И пойдем вниз.

Мгновение я борюсь с нахлынувшими чувствами, с собой.

— Ладно…

Дыхание учащается, пульс разгоняется. Толкаюсь ягодицами в его внушительный пах, облаченный в джинсы.

Мужская рука достигает цели. Там всё влажно

до непристойности.

Слышу довольное фырканье рядом с ухом.

— Я быстро. Раздвинь ножки, “Мышонок”, — шепчет он с порочной интонацией, касаясь воздухом уха, вызывая мурашки по всему телу.

На короткий миг я перестаю дышать, когда пальцы Сережи погружаются в мою влагу, аккуратно скользя и задевая нервные окончания.

Прислушиваюсь к ощущениям. Прикусываю нижнюю губу. Изгибаюсь, поддаваясь его пальцам, усиливая трение.

Сергей тяжело дышит мне в затылок, бормоча что-то невнятное. Пару минут лёгких движений его пальцев, и узел, затягивающийся внутри все это время, внезапно разрывается. И я достигаю оргазма под свой громкий вскрик.

— Умница моя… — слышу сквозь шум в ушах.

Я расслабленно опускаю голову на грудь Сергея, пытаясь стабилизировать дыхание и собраться с мыслями. Он крепче обнимает меня обеими руками, нежно целуя в шею и плечо.

— Жень, взгляни в зеркало. Ты великолепна, — тихо произносит он.

Я смотрю на свое отражение и вижу раскрасневшееся лицо. Взъерошенные волосы, порозовевшие щеки, искусанные губы и сверкающий блеск в глазах.

— Красивая, Жень, — продолжает шептать, глядя в зеркало.

Перехватываю его взгляд. Его глаза, наполненные желанием и нежностью, пристально рассматривают каждую черту моего лица, словно заново открывая меня. Он хмурится, будто обдумывает и решает что-то важное.

— Люблю, когда ты такая.

— Какая именно? — игриво решаю уточняю.

— Счастливая!

Смущенно отвожу взгляд от приятного волнения, которое разлилось по всему телу теплым ручьем.

— А ты? — тихо спрашиваю, шепча губами, не отрывая глаз от нашего отражения в зеркале.

— И я…

Эпилог

Примерно два года спустя

— Вся информация будет храниться в вашей индивидуальной карте, — дружелюбно сообщает девушка на ресепшене, ласково улыбаясь.

— Вот направление на анализы и УЗИ, — продолжает она, передавая мне памятку с указаниями.

— Поняла. Спасибо, — отвечаю я и, услышав её учтивое: «Всего доброго», выхожу на улицу, улыбаясь этому дню.

Первый визит в женскую консультацию, несмотря на волнение и легкий токсикоз, прошёл легко и безмятежно.

Десять недель назад в нашем мире появилась маленькая “фасолинка”, и уже две недели, как я узнала о её чудесном существовании. Десять недель —

не столь большой срок, но мысль о новой жизни, зарождающейся внутри меня, наполняет мое сердце непривычной радостью и трепетным волнением. В моей голове роились мысли о том, как изменится наша жизнь с появлением малыша.

Я направляюсь к соседнему скверу, наслаждаясь свободным временем. Остается двадцать минут до приезда Сережи. Приобретаю мороженое в ларьке и, погружаясь в прелести теплого летнего дня, бреду по извилистой дорожке.

Прогуливаясь среди обильной зелени, ощущаю гармонию и единение с природой. Яркое солнце заливает мир теплыми красками, заполняя каждый уголок светом. Птицы весело и беззаботно щебечут, словно поздравляя меня с радостной новостью.

***

Взгляд задерживается на мужчине, сидящем на лавке. У его ног большая желтая сумка, выдающая в нем курьера, а рядом пустая бутылка пива в бумажном пакете. Заросший бородатый сидит, смотрит в одну точку и тихо причитает. Что-то смутно знакомое в его облике заставляет меня замедлить шаг. Когда наши взгляды пересекаются, я отчетливо осознаю, кто это. Кирилл Соловьев. Несколько лет назад его уволили за домогательство.

Воспоминания о нашей первой встрече нахлынули волной, вызывая у меня дискомфорт внутри. Сердце неистово заколотилось в груди. Кирилл, как и прежде, смотрел на меня с прищуром, но теперь его взгляд излучал не столько хищное желание, сколько глубокую скорбь. Он был сломлен, его аура пропиталась отчаянием.

— Кирилл? — прошептала я, и голос предательски дрогнул. Я остановилась, не в силах сделать ни шага дальше.

Поймав меня в фокус, мужчина молча скользил по мне взглядом, словно не узнавая.

— А! Это ты? — безучастно произнес он, мазнув по мне тусклым взглядом. Кирилл вздохнул, и его плечи обреченно опустились. — Ну что смотришь? Ты думаешь, я этого хотел? — продолжил он с хрипотцой, как если бы не спал несколько ночей подряд.

— Нет! Не думаю, — ответила я, уже не боясь встретиться с его взглядом.

Сделав глоток из бутылки, он продолжил:

— Ты думаешь, мне легко жить с этим клеймом? Я потерял всё: работу, семью, друзей. Никто не хочет иметь дело с тем, кого считают монстром. Я одинок, никому не нужен.

— И всё это из-за тебя! — яростно выпаливает он.

Его слова были пропитаны болью. В глазах промелькнули не только жалость к себе, но и страх, одиночество, потерянность.

— Понятно, что у тебя был сложный период. Но никто в этом не виноват. Ты один несёшь ответственность за всё, что происходит в твоей жизни. Не стоит наказывать себя. Может быть, настало время собраться с силами и осознать, что ты отличный специалист. И уж точно не курьер, который безнадежно пьёт в конце рабочего дня.