Хищная книга
Шрифт:
Она прошептала:
— Но я видела, как ты уплыл.
— Уплыл Гвидо, — шепнул он в ответ.
Миранда кивнула.
— Послушай, — начал Фердинанд. — Новости дойдут до медноголовых в Лондоне не раньше чем к обеду. У нас есть как минимум несколько часов, пока они кинутся меня искать. Еще у нас есть номер в «Гритти» с пустой кроватью. Миранда, проведи мое последнее утро со мной, пожалуйста.
— Я хочу уехать с тобой, — решительно сказала Миранда.
— У меня нет морального права, после…
— Ты. Ты сказал, что книга, и я, что все дело в том, чтобы было право выбирать. Выбирать любовь, выбирать страсть, выбирать жизнь
Где-то далеко на широком, тихом, спокойном канале, над водами, отдыхающими после бури, раздались электронные трели «O Sole Mio». Удерживая весло одно рукой, Гвидо достал свой телефон.
— Si, pronto? Ah, Signor Ferdinand.Конечно, конечно. Andiamo [55] .
55
Да, слушаю? А, сеньор Фердинанд… Действую (итал.).
Поглубже погрузив весло в воду, Гвидо развернул нос своей гондолы и направил ее обратно.
Утро в библиотеке Боддлз-клуба, в возвышении над сосредоточенной суетой улицы Сент-Джеймс, сопровождается бодрящими звуками шипения, треска и щелчков, не от подгоревшей каши на молоке, а от только что разведенного огня, слизывающего утреннюю росу с первого за день бревна. По давно заведенному порядку, два престарелых и несколько опухших джентльмена, относительно внешности которых я не имею права разглашать никаких других подробностей, не нарушая Правительственный акт, защищающий официальных лжецов Государства, каждое утро занимают свои места в легких креслах у самого камина. Эти двое, X и Y, обозначим их алгебраически, чтобы, не дай бог, не пострадали виновные, предавались своему утреннему сибаритству — виски, сигары и залпы отрывистого кашля, расчищающего проходы для грядущего дня.
— В самовольной отлучке? — едва не задохнулся X. — Ультра ван Дик? Нет. Он стопроцентный, высококвалифицированный профессионал.
— Именно, — флегматично кашлянул Y, — и поэтому нас так серьезно озаботили три оставшихся без ответа запроса. Между прочим, полено, которое с ним отправилось, позвонило мне в самый гнилой час ночи, чтобы сообщить о конфликте между ними.
— Ну, не хватало еще прислушиваться к поленьям. Как мне показалось, вы утверждали, что это задание будет сравнительно безобидным, — успел ответить X, прежде чем его скрутил приступ кашля.
— Оно и было… — отрывистая сухая очередь из горла, — по преимуществу безобидным, просто сладкая приманка.
— Боже, не думаете же вы, что он пошел по стопам Профьюмо? [56] Говорю вам, никакие брожения в нашем бизнесе недопустимы.
Раздраженно прочистив горло, Y возразил:
— Ультра? Абсолютно невозможно. Уверен, что он срывал все цветочки и ягодки, какие только хотел.
— Что ж, предоставим его вам, вы и должны будете вернуть его обратно.
56
Министр обороны Джон Профьюмо, а также Стивен Уорд, Кристина Килер — участники скандала 1963 г.
—
— Не думаете ли вы, что он уже мертв?
— Нет. Мы снимаем показатели его жизнедеятельности с биотелеметрического передатчика.
— Э-э, как?
— Ну, его часы, понимаете. — Y показал свои наручные часы. — Как и наши, стандартная экипировка для всех оперативников с июня прошлого года. Передают частоту пульса и прочее, местонахождение определяется методом триангуляции.
Первый посмотрел на свои часы и с присвистом закашлялся:
— Так вот откуда моя проклятая секретарша всегда знает, где я! Я-то думал, мы, черт возьми, секретная служба, но в наши дни уже ничего не удается держать в секрете.
— И все-таки, что нам делать?
— Полагаю, оставлять эту дрянь дома на столике.
— А с Ультрой ван Диком?
— Что ж, у нас он один из лучших. Мы не можем себе позволить его потерять.
— И мы, безусловно, не можем допустить, чтобы его заполучил противник.
— Ни за что. Ладно, для начала нужно взять его. Может быть, он несколько дезориентирован. Еще раз, подробнее, какое там было задание?
— Просто небольшое дополнение к операции «Рабы любви». Кое-что пропустили во время зачистки.
— И где он сейчас?
— В Италии, в Венеции.
— Боже. Так значит, нам придется привлечь к этому делу ублюдков из Шестого?
— Мне очень жаль. Я знаю, сборище дуболомов. Но только они смогут собрать там нужные силы. Послать отряд с заданием захватить его. Ультру вернут к полднику. И знаете что, я сейчас заскочу в наш перинеум и поговорю кое с кем из МИ-6, пока они не ушли в свой офис.
— Разве у нас не атенеум [57] ? — спросил X, заходясь конвульсивным кашлем.
— Может быть, — откликнулся Y, допивая свое виски. — Но всякий раз, как я туда вхожу, я оказываюсь между задницей и…
— Страна уже не та, что раньше, — хрюкнул X.
Мысль о том, что их преследуют какие-то силы, отряд с заданием «взять или уничтожить», казалась Миранде почти невозможной. Далекая фантазия, угроза чисто теоретическая, безобидная. Они с Фердинандом были в другом мире, неторопливо скользили меж безмолвно вспыхивающих от солнца зеркал лагуны в позаимствованной у Гвидо гондоле. Одни на бескрайней водной равнине. Чуть ли не в безбрежном океане, со всех сторон окруженном линией далекого горизонта, напоминающего человеку, как он, в сущности, мал. Если кто-нибудь и станет их искать, они будут как иголки в стоге сена.
57
Атенеум (здесь) — читальный зал; перинеум — промежность.
Миранда не имела представления, куда они направляются. Она могла бы спросить, но понимала, что любой ответ разрушит это очарование — плыть неведомо куда, полностью доверившись тому, кто ведет тебя. Он знает, куда им надо, он доставит их туда, где бы это ни было. Подобные вопросы сейчас казались бессмысленными. Пока она с ним, пока они вместе, их путь мог бы вести хоть на луну.
Через час Миранда достаточно наслушалась монотонных всплесков весла, чтобы закрыть глаза, закутаться в пиджак Фердинанда, свернуться калачиком и уснуть.