Хищница
Шрифт:
– Что закажете?
– Я буду омлет из яичных белков и как можно больше кофе, – сказала Мендоза.
– А мне чизбургер с картошкой и большой кусок вишневого пирога, пожалуйста, – добавил Уинтер. – И такое же пожелание по кофе.
– Чизбургер, омлет и кусок пирога. Скоро вернусь, – пообещала официантка, записав заказ в блокнот и вернувшись за стойку.
– Итак, что у нас есть? – начала разговор Мендоза, отпив кофе. Она была готова загибать пальцы. – Во-первых, таинственная незнакомка хочет, чтобы ты доказал, что она не
– Может, ее украли.
– Как вариант. Или папка в целости и сохранности, просто Берч не хочет нам ее давать и наказал Питерсону сделать вид, что она утеряна.
– Сомневаюсь. Если и было такое указание, то Берч должен был как-то дать ему знак, а Питерсон не сказать чтобы очень догадливый, так что этот знак был бы очевиден. И Питерсон действует только по приказу Берча. Он, наверное, и в туалет-то выходит, только подняв руку, как в школе.
– Да, ты прав.
У Мендозы запищал телефон, она проверила почту и округлила от удивления глаза.
– Что? – спросил Уинтер.
– Сам посмотри.
Она передала ему телефон, и он все понял. «Глядя на мир, нельзя не удивляться», – вспомнилось ему. Из шерифского управления прислали фотографии с места преступления. Уинтер тут же узнал на снимках гостиную Ридов и отметил различия. Во-первых, он увидел расположение тел. Во-вторых, сервировка стола была даже более праздничной, чем он себе представлял. Берч правильно вспомнил канделябр из трех свечей, и каждое место было сервировано для ужина из трех блюд: закуски, горячего и десерта. Уинтер искал крупный план стола. Найдя нужный снимок, он увеличил фото и стал рассматривать каждый его сантиметр.
– Все сходится. Нельсон и в самом деле накрыл стол, – сказал он, отдавая телефон Мендозе.
Она тоже детально рассматривала фото.
– Ты поэтому спросил Берча о пятнах на скатерти, да? Если бы скатерть уже была на столе перед убийством, то она была бы вся в крови. Получается, что Нельсон убил Ридов, привел себя в порядок и накрыл на стол. Но зачем ему понадобилось это делать?
– Я не знаю, – отчеканил Уинтер так, словно разговаривал на иностранном языке и старался произнести каждое слово максимально членораздельно.
– Видишь, не так и трудно произнести эту фразу. Ну ладно, что дальше?
Уинтер повернулся и увидел, что официантка идет в их сторону с едой.
– А дальше мы поедим.
Официантка поставила блюда на стол, выслушала благодарности и ушла. Уинтер впился в свой бургер. Мендоза не успела съесть и половину своего омлета, а Уинтер уже приступил к пирогу. Съев три куска, он заметил, что Мендоза наблюдает за ним.
– Что? У меня крошки на подбородке?
– Нет, я сижу и думаю: ты не в стае волков рос?
– А ты-то как вообще оказалась в полиции? – засмеялся Уинтер. – Пончики и бургеры
Вместо ответа Мендоза аккуратно отрезала маленький кусочек омлета и отправила его в рот.
Уинтер доел пирог, сложил приборы параллельно в центре тарелки, вытер руки салфеткой и аккуратно сложил ее рядом с тарелкой.
– Нужно выяснить, где они проводят вскрытие. Послушаем, что скажет патологоанатом.
– Я тебе и так скажу. Вполне вероятно, что он скажет, что это дело шестилетней давности уже раскрыто, и посоветует нам вернуться в Нью-Йорк и искать убийцу Омара оттуда.
– При всем к тебе уважении твои постоянные напоминания о Нью-Йорке мне никак не помогают. Мне еще раз напомнить тебе об инструкции лейтенанта Джонса?
Не ответив, Мендоза встала и пошла в туалет. В каждом ее шаге чеканилось раздражение. Уинтер смотрел ей в спину. Она была слишком прямая, руки при ходьбе неуклюже двигались из стороны в сторону. Вытащив телефон, он набрал полицию. Берч ответил на седьмом гудке, отрывисто бросив: «Полиция». Ни тебе «здравствуйте», ни «чем я могу вам помочь?» Просто «полиция». Какой гад.
– Вы сказали, что шерифское управление пыталось выжать вас из расследования. Правильно ли я предполагаю, что вскрытие проходило в Рочестере?
– Это, видимо, Уинтер.
– Такими темпами вы скоро станете детективом.
– Да, там, – сказал Берч со вздохом.
– Я хочу поговорить с тем патологоанатомом. Имя его вы не помните, наверное?
– Ну конечно нет. Это было шесть лет назад.
Уинтер почувствовал, что Берч врет – в его тоне угадывалось злорадство и желание вставить как можно больше палок в колеса.
– Все ясно, спасибо за уделенное время.
И он разъединил звонок, прежде чем Берч успел что-то ответить. Не теряя времени, Уинтер набрал окружных судмедэкспертов. Женщина на телефоне оказалась гораздо более участливой и была готова предоставить запрашиваемую информацию, но музыка во время ожидания оказалась настоящей пыткой. Снова и снова приходилось слушать «Оркестровую сюиту номер 3 в ре-мажоре» Баха. Сорок две секунды, и Уинтер готов был кричать. Наконец музыка выключилась.
– Вы еще ожидаете? – спросила оператор.
– Да, еще ожидаю.
– Вскрытие проводила доктор Розалия Гриффин, главный судмедэксперт. Она сейчас не на месте, но скоро будет. Если вы хотите поговорить с ней, это можно будет сделать с двух до трех, а затем она снова уедет в город до конца дня.
Уинтер поднял взгляд и увидел Мендозу. Она выходила из туалета.
– Доктор Гриффин сможет уделить мне пять минут в два часа?
– Скорее всего, да. Напомните вашу фамилию, детектив.
– Мендоза.
Уинтер произнес фамилию по буквам, быстро поблагодарил оператора и попрощался. Мендоза отодвинула свой стул, села, бросила взгляд на лицо Уинтера и телефон.