Хищник цвета ночи
Шрифт:
– Не волнуйся. Всё будет хорошо. Мы справимся.
Надев свой пуховик, который заботливо лежал в шкафу, я выбежала в коридор. Жаль с ботинками так не повезло и пришлось обувать шпильки.
– Вик, давай быстрее, - нетерпеливо крикнул Лёшка, стоило мне появиться на крыльце.
Он стоял у своей машины. Папа и дядя, уже уехали с Андреем. Дмитрич уже уехал.
– Бегу, - шпильки заскользили на льду, и я чуть не упала, но с трудом смогла удержать равновесие.
Всю дорогу до города мы молчали.
– Думаешь, это Морозов? - не выдержала я, когда до магазина оставалось совсем немного.
– Да какая разница. Доказать мы всё равно ничего не можем, - не отрывая взгляда от дороги, процедил Лёшка.
Самое обидное, что он был прав.
Отцовский магазин занимал первый этаж старенькой пятиэтажки, расположенной прямо на красной линии главного проспекта. Длинный, обклеенный огромными плакатами с изображением инструментов и строительных материалов, сейчас он был полностью изрисован черной краской с изображением свастики, матерных слов и проклятий. Раскуроченные металлические перила, измятая жестянка мусорного бочка, выбитая плитка на ступеньках и очень много народу.
Смотреть на всё это было страшно и больно. Ком встал у горла и хотелось закрыть глаза, чтобы этого ничего не видеть: разруху, вандализм и потерянное лицо отца, который уже вышел из машины и сгорбившись стоял у своего детища.
– Твою мать, - процедил Лешка, выбираясь.
Вылезла следом, но подойти к ним не решилась, продолжая стоять. Холодный ветер трепал волосы, шапку я забыла надеть. Руки потянулись к капюшону, когда сзади раздался окрик.
– Надо же столичная штучка явилась.
Морозов-младший стоял у огромного чёрного джипа, припаркованного чуть в стороне. Высокий, полный, во всём черном, с золотой цепью наперевес. Волосы были подстрижены под ёжик, усиливая неприятное впечатление вкупе с массивной челюстью и приплюснутым носом.
Наши его не видели, занятые осмотром и подсчётом урона.
Поправив куртку, я нехотя подошла ближе. Здесь у всех на виду этот отморозок ничего мне не сделает.
– Морозов, - холодно кивнула я, пряча руки в карманах куртки.
– Вика-Вика-Виктория, - насмешливо протянул он, осматривая меня с ног до головы поросячьими глазками. - Всё хорошеешь.
– Пришел полюбоваться на дело рук своих?
– Я тут не причём, крошка.
– Ну конечно, не в твоих правилах руки марать. Предпочитаешь отдавать приказы и стоять у руля.
– Есть доказательства? - спокойно уточнил он и плотоядно оскалился.
– Что тебе нужно?
– Я не знал, что ты в городе.
– А я должна была сообщить?
– Говорят, что за холодной внешностью скрывается очень горячий темперамент, - продолжил мужчина. - Давно хотел узнать, так ли ты темперамента.
– Пошёл
– Куда собралась? Я еще с тобой не закончил.
– Руки убрал.
– Ты же понимаешь, что это лишь предупреждение и дальше станет только хуже? Но я могу уговорить отца передумать, если ты будешь хорошей девочкой. Послушной и кроткой.
Сомневаюсь, что его папочка согласится на подобное. А младшенький просто захотел под шумок получить не только магазин, но и поиметь недоступную дочку хозяина.
Ублюдок!
– Руки убери! - вновь процедила я.
На нас уже начали обращать внимание. Еще чуть-чуть и вмешаются родные, а мне этого не хотелось. Из машины уже выбрались два амбала и дело могло закончиться очень плохо.
Господи, если бы я знала, что этот урод запал на меня, то никогда бы не подошла. Ведь раньше даже намёка не было.
Ладонь, сжимающая локоть, усилила нажим, и я зашипела от боли. Ведь точно синяки останутся, и куртка не спасёт.
– Ты меня услышала? - прогрохотал Морозов-младший.
– Пусти!
Мне всё-таки удалось вырваться из захвата, отступить на шаг и презрительно оглядеть мужчину.
– Губу закатай, урод. У вас ничего не получилось и не получится. И на вас найдется управа.
– Стерва. Ничего, - зло усмехнулся мужчина. - Ты еще пожелаешь о своих словах. Я заставлю тебя пожалеть.
– Вика? - к нам спешил папа. - Вика, что происходит?
– Ничего, всё хорошо, папа, - поворачиваюсь к отцу, ответила я и попыталась улыбнуться.
Он не должен был увидеть страха в моих глазах. Даже намёка.
– Что ты ей сказал?
– Всё хорошо, - повторила я, перехватывая папу и уводя в сторону. - Пойдём. Не стоит с ним связываться.
Мы все понимали, что это лишь начало, предупреждение того, что дальше будет только хуже, намного хуже.
Оставалось только понять, что же делать дальше.
Время до вечера пролетело незаметно, и к ужину мы снова собрались все вместе, чтобы решить, что делать.
– Днём они не сунутся. Значит, ночь. Надо установить камеры, - сказала тётя, помешивая ложкой чай.
– Что они дадут? - вздохнула мама. - У нас стояло две. Их просто сломали. И новые ничего не дадут.
– Устроим дежурство? - предложил Андрей.
Он давно отвёз невесту и вернулся к нам, участвуя в общем обсуждении.
– Не выход, - покачала головой Дашка.
Сестрёнка прижималась к мужу и выглядела очень тихой и какой-то потерянной.
– Но почему? - удивился Лёшка.
– Потому что с них станется напасть, - поддержала я сестру. - Что ты один сможешь сделать против толпы? Пробьют голову, искалечат и ничего не сделаешь.