Хищники
Шрифт:
– Если бы хотел, вы бы уже были мертвы, - рассердился Арни и, не обращая внимания на наведенное в его сторону оружие, сделал огромный прыжок, приземляясь на дерево – там, где был конец веревки.
– Ловите его! – крикнул он, обрывая толстый канат, будто это тоненькая нить.
Парень со сломанными ногами полетел вниз и упал бы на свою голову, если бы руки двоих юношей не подхватили его.
– Мои ноги! – кричал он.
– Второй тоже нужен, - Арнольд указал на яму и кинул Максу освободившуюся
Казалось, поступок Арни возымел свое действие: люди перестали кричать и прятаться и начали выполнять указания. Скоро в яму по веревке уже спускался один из мужчин, и через двадцать минут общих усилий наверх подняли искореженное тело.
Парень был весь в крови и уже не кричал, находясь в беспамятстве.
– Он не жилец, - заметил Макс.
– Он спасет жизнь остальным, - многозначительно сказал Арнольд, и у Макса отвисла челюсть.
– Ты кто – вампир? – парень оказался догадливым, ведь он видел Арнольда «в действии». Сопоставить детали не составило труда.
– Ага, - кивнул Арнольд и нахмурился, когда все снова попятились. – Но я не собираюсь убивать вас.
– В городе ты убивал… - заметила одна из девушек глухим шепотом, ее губы отчаянно дрожали.
– Мне же надо чем-то питаться, – проворчал Арни, и лицо Макса озарило понимание.
– Возвращаемся, - объявил он остальным подавленно, указывая, что они должны обязательно взять с собой раненых, - у нас все равно нет выбора.
– И это правильно, - новорожденный вампир выпрямился и понюхал воздух – с юга отчетливо тянуло болотной гнилью, и запах приближался, что означало только одно… - Побыстрее, если хотите жить, ОНИ уже рядом.
Эдвард продолжал обнимать Беллу, надеясь, что это хоть немного облегчает ее боль. Стоны девушки усилились на третьи сутки, потому что яд достиг максимальной концентрации, проникнув уже в каждую молекулу тела и изменяя ее. Уже скоро, думал вампир, судорожно прислушиваясь к окружению, чтобы быть готовым, если Хищники решат напасть на город.
Эдвард слушал мысли людей, до сих пор прятавшихся в комнатах. Они испытывали ужас, вспоминая бойню, которую устроил Арнольд на площади. Те немногие, кто решились выйти из укрытия, находились в состоянии неконтролируемой паники, и Эдвард не мог понять, что заставило их продолжать делать свою работу, когда они так сильно напуганы. Было ли это потому, что у них не было выбора и нужно было как-то пытаться выжить?
Он услышал мысли возвращающихся людей и порадовался, что Арнольду удалось уговорить их. Почти все из них не хотели идти обратно, только некоторые в самом деле понимали, что в городе у них шанс выжить выше. Остальные просто следовали за толпой, подчиняясь обстоятельствам, несмотря на собственное нежелание делать это.
Эдвард почувствовал неладное лишь тогда, когда Арнольд собрал всех на главной площади, чтобы поговорить.
– Выходите! – властно приказал он закрытым ставням, и Эдвард с изумлением и ужасом почувствовал, что
Эдвард ощутил жесткое противоречие – его тело боролось с самим собой, не желая покидать Беллу. Не без труда разум победил тело, и Эдвард остался в комнате, правда, ему все еще приходилось сопротивляться этому каждую минуту.
Он читал удивление в мыслях главы города: тот уже тоже начал замечать эту странность, что люди беспрекословно слушались его, несмотря на страх.
– Это мой город, - начал Арнольд торжественно. – Я построил его, и я управлял им. Я выжил в этом аду почти год!
– он говорил медленно, даже театрально, чтобы дать толпе возможность хорошенько прочувствовать свою значительность. – Вы видели битву, которая произошла в месте, в которое вас сбросили на парашютах. И это произойдет еще раз, если мы не найдем способ победить тварей! Вы хотите умереть или хотите выжить? Хотите вернуться домой?
– Выжить, - ответ толпы был единогласным.
– Я стал таким, чтобы возвращение стало возможным!
Эдвард слушал, как Арнольд убеждает людей бороться, несмотря на страх и на жертвы, которые придется принести, и чувствовал, как уверенность вселяется в его сердце. Он больше не сомневался, что поступает правильно, но не мог различить, его ли это чувство или оно внушено Арнольдом. У парня был дар убеждения, это очевидно. Быть может, поэтому он и смог выжить на этой планете так долго? Он и будучи человеком показал недюжинные способности к выживанию и к управлению, а сейчас это превосходило простое умение властвовать.
– Нас станет больше, - рассказывал Арнольд потрясенной толпе, не скрывая правду, потому что это было бессмысленным, - но мы постараемся не убивать без необходимости. К сожалению, другой альтернативы нет, и кем-то придется пожертвовать ради выживания остальных.
– И как будут выбираться жертвы? – в панике закричали несколько человек.
– Для начала – раненые, - не без грусти ответил Арнольд. – Ну а потом – все равно, как, хоть жребием. В любом случае, мы не собираемся задерживаться здесь надолго! Через три дня, когда очнутся новые двое вампиров, мы начнем наступление на врага! Тянуть нельзя! Незачем дарить тварям время на подготовку!
Эдард был удивлен, что толпа в итоге полностью поддержала Арнольда. Они были испуганы и подавлены, но так же в них выросло сильное желание действовать сообща, даже такой чудовищной ценой, как вынужденная смерть некоторых из них. Каждый хотел выжить, каждый хотел вернуться. Способы достижения этой цели не были так уж важны для них, раз другого выхода не существовало. В мыслях каждого мужчины и каждой женщины Эдвард прочел надежду на спасение.
Затем Эдвард услышал шаги по ступеням в его с Беллой комнату. Дверь открылась, и Арни распорядился внести двоих раненых и положить их у окна. Так и сделали, хотя несущие испуганно косились на Эдварда и стонущую Беллу. После того, как раненых положили, люди быстро ушли, оставив Арнольда и Эдварда наедине.