Хищный. Наглый. Холостой
Шрифт:
— Я никогда не хотела быть одной из, Савва. И сейчас не хочу, в этом отношении ничего не изменилось. Верность — редкое для мужчины качество, но для меня оно необходимо.
Викинг как-то странно на меня посмотрел, потом грустно вздохнул и негромко приказал:
— Пей, Катянь.
Я не жалела, что столько всего рассказала о себе Баринову. Я была уверена, что он трепать языком не станет, но главное — я для самой себя, наконец, все разложила по местам.
— Теперь твоя очередь, Баринов. — Я отодвинула от себя полупустую тарелку и выжидающе посмотрела
Викинг надолго задумался, откинулся на спинку стула и прикрыл глаза. Я терпеливо ждала, минуты три, не меньше, даже не стала реагировать на вибрацию мобильного в сумочке. Широкая грудь Саввы едва заметно поднималась и опускалась — казалось, он заснул.
— Однажды мне не купили мороженое, — скорбным тоном выдавил из себя Викинг, когда я уже отчаялась ждать. — Мне было лет пять, это была трагедия.
— Издеваешься?! — Я чуть не подскочила на стуле, увидев, как довольно оскалился Баринов. — Впрочем, это только подтверждает мое мнение, что…
— В девять лет я вылетел из частной школы, потому что родителям нечем было платить, — сухо произнес Савва. — Отец почти обанкротился, его предал двоюродный брат. Подставил перед заказчиками, а сам перевел на себя все активы. Мы переехали в «однушку» из большого трехэтажного дома, где у меня было все. Мы стали нищими в момент, но даже не это убивало — предательство не просто близкого человека, а родного. Мама боялась, что папа может руки на себя наложить. Мне пришлось быстро повзрослеть, как и тебе, Катянь.
— Ужас какой! — Я ушам своим не верила. — И… но все ведь благополучно завершилось?
— Более или менее, вмешалась вся родня, дяде пришлось отступить, вернуть половину, конфликт дед замял, но с тех пор наши семьи не общаются. Маринка иногда появляется на горизонте, когда у нее опять проблемы, но дальше «привет-пока» не идет. Марина — моя троюродная сестра, надеюсь, с ней ты никогда не познакомишься.
— Отличная рекомендация, — фыркнула я. — Это кем надо быть, чтобы вот так…
— Я знаю, что такое предательство, поэтому очень избирателен. Как в делах, так и в личной жизни. И тебе того же желаю!
На улице уже было темно, когда мы вышли из ресторана. Вечерний воздух пьянил, а светящаяся в неоновых гирляндах Тверская радовала глаз.
— Обожаю ночной центр. Погуляем? — предложила я. Возвращаться домой я не хотела. Даже не представляла, что меня там ждет. Я хотела чувствовать себя женщиной, которая не торопясь гуляет по центру города с красивым уверенным в себе мужчиной и болтает о разных пустяках.
— Конечно. — Савва обнял меня за талию, я не стала противиться. — Только предлагаю немного сменить маршрут и вернуться на бульвар, пойти вниз.
— То есть к Арбату? — прямо спросила я, рассеяв романтическую пелену недосказанности.
— Заглянем к Савелию, — подтвердил Викинг. — Он же один в доме, бедняга.
— Не думаю, что он меня ждет сейчас. — Я уперлась ладонью в грудь
— Уверена? — От дыхания Викинга на моих губах стало щекотно.
— Да. — Я почти касалась его губами. — Спасибо за вечер и за то, что выслушал и сам сказал. Ты не перестаешь меня удивлять.
— Ты слишком много говоришь и еще больше думаешь. Незачем!
Я не успела возмутиться, Савва сильнее прижал меня к себе и уверенно поцеловал.
Мимо нас проходили люди, в паре метров с шумом проносились машины — город бурлил и совершенно не хотел спать. Но все это было лишь фоном, декорацией. Главное же происходило со мной. С нами. Только не теряй голову, Катя, только не теряй голову!
Глава 22
Пашка переехал, забрал свои вещи в тот же вечер. Я узнала об этом из сообщения, которое Кальянов прислал мне, когда я раскрывала душу Баринову в ресторане.
«Я у Вити, взял только самое необходимое. Жаль, что не застал тебя. Ты где, Кать?»
Я смотрела на мелькающие за окном такси огни и заново переживала этот вечер. Ощущения были совсем свежи, я до сих пор чувствовала поцелуи Саввы на своих губах и радовалась, что еду сейчас в пустую квартиру. Дело не только в том, что я не хотела видеть Кальянова, но и в том, что считала себя преступницей: мне казалось, Пашка тут же все поймет, я даже пахла сейчас Саввой.
Сумасшествие какое-то.
Дома все оказалось на своих местах — Пашка и правда забрал по минимуму, только зубную щетку и обувь с одеждой. Я лишь утром сообразила, когда собиралась на работу, что Кальянов взял только все самое лучшее и новое. Старые же вещи остались в шкафу. Непохоже на Пашку, он прижимистый, носит одежду долго и без причины никогда не наденет новую.
Я на автомате поправила подушки на диване. Вот и еще одно откровение: мне прекрасно спалось одной, никакой тоски или неудобства — скорее, легкая радость, что не нужно подстраиваться, что вся постель только моя. И завтрак утром тоже готовить необязательно. Как оказывается, много времени утром! Но засиживаться дома не хотелось, я решила немного прогуляться перед работой, заодно заглянуть в салон красоты через дорогу. Ведь я давно собиралась записаться к косметологу.
Выйдя из квартиры, чуть не столкнулась на этаже с курьером, в руках он держал огромный букет малиновых роз, такой большой, что самого мужчины почти не было видно.
— Вы случайно не Екатерина Дымова? — просипел он.
— Неслучайно. Это я. — Кивнула в ответ и услышала облегченный выдох. — А вы… ко мне?
— Да… к вам… держите, пожалуйста.
Я едва успела подставить руки.
— Тяжелый какой! А пахнет как… — Я глубоко вдохнула в себя цветочный аромат. — Божественно.
— Ну и славно! — Мужчина снова обрадовался. На вид ему было чуть больше сорока. — Велено было доставить в руки. Хорошо, что успел. Вот тут только в квитанции черкните, что приняли, а то спецзаказ, знаете ли. С меня три шкуры снимут…