Хитросплетения тьмы
Шрифт:
Усилиями гребцов судно подошло к берегу и прижалось боком к узкому причалу. Там уже ожидали. Высокий эльф в потертой замшевой куртке с тяжелой золотой цепью на шее вышел вперед. За его спиной остался еще один, коротко стриженный, с покрытым шрамами лицом, остальные трое, вооруженные луками, ждали поодаль. Впередиидущий швырнул Гриру небольшой кожаный кошелек, добавив:
— Проваливай и дорогу сюда забудь.
— Как прикажете, господин Рамаль, забуду, щука дохлая, как и в прошлые разы, шельма, забывал. А как понадобиться господину Рамалю, чтоб я вспомнил, так…
— Проваливай, — не вникая в его слова, настоятельно повторил эльф, красноречиво
Замолкнув на полуслове и густо побелев, Грир метнулся в трюм, крича на матросов, чтобы те выгружали багаж пассажира, да поживее. Тем временем толстяк налегке сошел с палубы на каменистую площадку у подножья скал и дружелюбно протянул руку Рамалю. Эльф попятился, с омерзением глядя на пухлые замасленные едой пальцы. Остальные тоже посмотрели на прибывшего с недоумением и брезгливостью. Их можно было понять, ведь улыбчивый гость оказался полукровкой. Заметить то было почти невозможно, но, при внимательном рассмотрении, становилось ясно, что на щекастом лице добродушно поблескивают по-эльфийски миндалевидные, слегка раскосые глаза, а под кудрявыми короткими волосами прячутся чуть заостренные уши.
— Добро пожаловать, господин гонец, — сквозь зубы процедил Рамаль, так и не подав руки, — поднимите вещи наверх и убирайтесь прочь, — прикрикнул он на матросов, а потом, переглянувшись со своим коротковолосым собратом, кивнул одному из ожидающих в стороне эльфов, — отправляйся вперед и доложи господину Хапа-Таваку, что прибыл гонец из Шиммака…
Таша не спала. Она сидела на лавке возле окна и смотрела во двор, ожидая, что явится «она», но мертвячка в ту ночь так и не пришла. Вглядываясь в очертания старой повозки и соломенной кучи, девушка вспомнила о странном знаке, начертанном на окне. Крест и треугольник. Такого символа она никогда не встречала. Чтобы выяснить его значение, не дожидаясь утра, принцесса отправилась на поиски Учителя.
Ждать себя Кагира не заставил. Он, словно зная, что его ищут, молчаливой горой стоял на краю деревни, там, где широкая улица истончалась в тропу и, теряясь в кустах, уходила к тракту.
— Скажите, Учитель, знаком вам этот знак? — не теряя времени, спросила Таша, и начертила на черной утоптанной земле засевший в памяти рисунок.
Бесшумно приблизившись, Кагира присел, став похожим на черный валун, перегородивший тропу. Он взглянул на знак и тут же отрицательно помотал головой.
— Нет, дитя, такого знака я не видел ни в одном магическом трактате. Это не руна эльфов, не алхимический символ и не древнеапарский иероглиф…
Вернувшись в дом Коры ни с чем, Таша обнаружила, что хозяйки нет дома, а маленькая Лона снова выбралась из своего укрытия.
— Теперь все в деревне знают, что к нам пришел некромант! — похвасталась девочка.
— Уж ни ты ли всем про это рассказала? — насторожилась Таша, — Кора не разрешает тебе даже с печи слезать, а ты, что, ходила на улицу?
— Мама с утра ушла на заработки на соседний хутор. Там богатеи пчел разводят и нанимают работников, чтобы мед помогали собирать. За это дают фрукты из сада и сладкие соты. Мама вернется к вечеру, а, может, и вовсе проработает до утра.
— Ясно, — кивнула Таша, — раз уж ты все равно не сидишь на печи, помоги мне найти одного человека.
— Кого? — глаза девочки заинтересованно блеснули.
— Тетку Эмину.
Дом последней выжившей провожатой стоял в центре деревни. Двухэтажный, с красной черепичной крышей и белеными стенами, он красноречиво заявлял о достатке
— Эй, Брита! — громко выкрикнула Лона, важно встряхнув косичками, — зови сюда тетку Эмину! У нас к ней дело есть!
— Не будет она с вами говорить, — не по-девичьи грубым голосом ответила Брита, вытирая пот со лба и отшвыривая ногой жирного бесхвостого петуха, норовившего ущипнуть ее за голую щиколотку, — Уходите!
— Позови тетку! Скажи, что к ней пришла девушка-некромант!
— Да хоть сам Король к ней приди, не станет тетка говорить. Она ни с кем общаться не желает.
Пока настойчивая Лона пыталась договориться с упрямой Бритой, Таша внимательно рассматривала темные окна дома. За ними что-то двигалось, бесшумно и быстро, что то опасное стремительное и злое. Не успела принцесса разглядеть странную тень, в доме раздался оглушительный крик. От неожиданности Лона подскочила на месте, Брита громко охнула, а расторопные куры опрометью бросились в стоящий неподалеку сарай.
Входная дверь распахнулась, гулко ударившись о резные перила крыльца, и оттуда, поддерживая подол пышной узорчатой юбки, выбежала полная пожилая женщина. На ее перекошенном от ужаса лице застыла гримаса немого крика. Промчавшись мимо Таши и девочек, женщина споткнулась о куриную кормушку и рухнула на землю. Следом на крыльце показалась «она». Не обращая внимания на свидетелей, мертвячка припала к земле и, опираясь на руки, стала медленно приближаться к парализованной ужасом жертве. Из-за дома показались гнилые рожи подоспевших мертвяков, потянулись корявые руки, злобное ворчание заполнило ленивую тишину дня.
Увидав «ее», Брита, отчаянно завизжала и бегом бросилась в сад. Напуганная до смерти Лона в надежде прижалась к Таше.
— Сделай что-нибудь! Скорее! — взмолилась она.
Таша сжала кулаки, чувствуя, как подкашиваются колени, и холодеет все внутри. О чем думала она, называясь некромантом и давая жителям деревни надежду на собственную силу.
— Чего ты ждешь? — шептала, всхлипывая, Лона.
«Некромант — не тот, кто может поднять мертвяков с помощью магии, а тот, кто заставляет их подчиняться, любым способом»… Любым способом… Выдохнув и собравшись духом, Таша сделала единственное, что пришло ей в голову — решила сразиться с мертвячкой врукопашную.
При свете дня «она» показалась принцессе еще страшнее и омерзительнее, чем при первой встрече. Хищница уже почти добралась до своей парализованной страхом добычи и, пригнувшись к земле, приготовилась к последнему прыжку. В этот момент Таша налетела с разбегу и, вскочив мертвячке на хребет, ухватила ту за щеки, просунув пальцы в смердящий зубастый рот. «Она» зашипела, как кошка, и повалилась на бок, желая скинуть с себя неожиданную противницу, но принцесса вцепилась мертвой хваткой, решив не отпускать мертвячку до конца. Девушка не чувствовала страха, лишь возбуждение и азарт. «Она» оказалась на удивление легкой, и ташиного веса вполне хватило, чтобы придавить врага к земле. Отчаянно захрипев и забулькав, утопленница рванулась из последних сил и все же сбросила с себя принцессу. Та попыталась снова ухватить «ее», но мертвячка мгновенно развернулась и принялась кусать девушке руки. Вскрикнув от боли, Таша разжала пальцы, глядя, как «она» стремительными зигзагами уносится прочь.