Хитрости алмазной леди
Шрифт:
Тогда я стала заходить в подъезды домов и прислушиваться, не разговаривает ли кто на площадке. Но и это не принесло успеха — в такую погоду вряд ли кто-то стал бы держать гостя на пороге. Пришлось выйти на улицу и сесть на лавочку возле детской песочницы — ничего не оставалось, как ждать, когда этот тип пойдет назад, уйти он никуда не мог, улица заканчивалась тупиком.
Через пятнадцать минут я почувствовала, что кровь стынет в жилах и пальцы рук и ног костенеют от холода.
«Если не будешь двигаться, замерзнешь», — шепнул мне внутренний голос, и я решила его послушать.
Встав с лавочки, я принялась ходить
«Да чтоб его, героя-любовника этого, разорвало в клочья, — со злости пнула я ни в чем не повинную лавку. — Заморозил совсем».
— Девушка, а вы кого-то ждете? — окликнули меня сзади.
Я резко обернулась и едва не столкнулась нос к носу с Дюкаревым и его спутником, именно он-то ко мне и обратился. Отнюдь не желая светиться, я повыше задрала воротник и отрицательно замотала головой.
— Ну, смотрите, а то мы подумали, может, вас на чай пригласить, — отозвался все тот же парень.
Я промолчала, хотя что-нибудь горячее для меня сейчас было заоблачной мечтой. Согласиться же на чаепитие я не могла, так как должна была выяснить, чем занимается этот самый Андрей. Не выспрашивать же это у него самого — конечно, если я вообще не ошиблась. Нет уж, лучше как-нибудь по-своему, по-привычному поведу следствие.
Дождавшись, когда мужчины отойдут от меня, я буквально помчалась в машину, прекрасно понимая, что иной дороги, кроме как к центральной трассе, у них нет. Разумеется, бежала я не прямиком, а проскользнула в какой-то узкий проулок и, сделав огромный крюк, наконец добралась до своей «девятки».
Стуча зубами и еле шевеля пальцами, я кое-как открыла дверцу, плюхнулась на сиденье, включила печку и чуть ли не носом уткнулась в нее, ощущая спасительное тепло. В этот самый момент и появилась моя парочка.
«А ведь этот второй тип запросто может быть помощником Дюкарева или перекупщиком, которому он сбывает краденое, — предположила я. — Если это так, то, возможно, мое сегодняшнее пребывание на морозе не окажется совсем уж бесполезным».
Кое-как согревшись, я завела мотор и тихо покатила следом за мужчинами. Правда, через каждые полметра мне приходилось тормозить, так как шли они куда медленнее, чем я ехала. В конце концов мои маневры и рычание машины, то и дело застревавшей в снегу, кажется, были замечены, и Андрей с другом то и дело начали оглядываться назад. Мне даже пришлось откинуть теплый капюшон назад, чтобы они не узнали меня. Хорошо еще, что салон успел хоть немного нагреться и можно было сидеть без головного убора.
Идущие впереди парни все больше и больше нервничали, что само по себе вызывало подозрение, ведь ни в чем не виновный человек вряд ли стал бы волноваться, если бы и заметил за собой слежку. Хотя как сказать. Неприятно, когда кто-то преследует тебя по непонятной причине. Но эта парочка просто вся издергалась. Дюкарев оглядывался через каждые пять минут, пытался разглядеть, кто сидит в машине, а когда я свернула в проулок, чтобы хоть ненадолго усыпить их бдительность, он вернулся и, заглянув в него, стал наблюдать из-за угла, что делает владелица машины.
Видя, что Дюкарев уже готов подойти и заглянуть в салон, я быстро переползла на заднее сиденье и спряталась за кареткой передних
Как это ни удивительно, но Андрей действительно подошел к машине и, сначала осторожно и издали, затем более смело, стал заглядывать в салон. Наконец совсем осмелел и принялся делать пальцем в инее дырочки, чтобы посмотреть еще и в них. Я сидела, свернувшись в три погибели, и молила бога, чтобы Дюкарев меня не увидел, иначе дальше следить за ним будет бессмысленно, а иначе мне ничего узнать о нем не удастся.
Наконец сей не в меру любознательный субъект отстал от моей машины и, кажется, пошел своей дорогой. Я вылезла из-за своего укрытия, потянулась и облегченно вздохнула. «Итак, почему Дюкарев так сильно нервничал, так опасался слежки? Что он скрывает и чего опасается?» — вот что меня беспокоило.
Немного пофантазировав, но так и не придя к какому-то выводу, я решила продолжить слежку, иначе правду-матку никак не выяснить. К сожалению, теперь появилась одна проблема: трудно следить, если мою машину Дюкарев хорошо запомнил, еще хуже, если он знает, как я выгляжу.
«Может, обратиться за помощью к Кире? Только вряд ли он немедленно помчится в другой конец города только для того, чтобы дать мне свою рабочую машину. Да если и помчится, то точно не успеет: мальчики уже слиняют за семь морей. Придется, похоже, бросить машину тут и пойти за Андреем пешком, а там видно будет».
Приняв такое решение, я вышла из своей теплой «девяточки», заперла ее и, несколько раз тяжело вздохнув, отправилась в ту сторону, куда не так давно исчез Дюкарев.
Выглянув из-за угла дома, я увидела, что Андрей все еще находится в поле зрения, бойко догоняя своего друга, который топает впереди. Пришлось для конспирации немного обождать, потом мелкими перебежками, от чего мне даже стало жарко, нагнать мальчиков и, соблюдая осторожность, следовать по пятам.
Впрочем, все мои усилия все равно ни к чему не привели. Друзья-товарищи посетили какое-то кафе, затем заглянули к кому-то домой, потом еще в гараж, где долго возились с какой-то красной машиной, — ее номеров я так и не разглядела. После этого Андрей проводил друга до остановки, а сам потопал назад, в сторону дома. Я, как привязанная собачонка, семенила следом.
Когда же мы вновь дошли до того места, где я оставила свою машину, Дюкарев вновь заглянул в проулок и, увидев мою «девятку», остолбенел. Он долго ни на что не решался, потом подошел к машине, подергал дверцу, проверяя, закрыта ли она.
«Да что это я за ним бегаю? Может, он давно эти драгоценности кучкой сбыл, деньги получил и теперь наслаждается жизнью, а я тут мерзну. Припру-ка я его к стеночке, может, и расколется, на вид ведь вроде как не шибко резвый малый».
Только я пришла к этому выводу, как Андрей снова стал заглядывать в салон, теперь уже проделывая оконце на другом стекле. Я, стараясь ступать как можно тише, медленно подкралась к нему сзади и, положив руку на плечо, сказала:
— Ну и чего мы тут высматриваем, а? Дюкарев чуть не упал от страха, я даже почувствовала через одежду, как он задрожал. Но потом, видно, взял себя в руки и с вытаращенными глазами повернулся. И тут его взору предстала я.