Хивинский поход 1873 года. Действия кавказских отрядов
Шрифт:
Поздно ночью собрался отряд к Кара-кудуку. Причины, почему он пострадал на безводном переходе к этим колодцам, заключались в следующем: 1) недостаток водоподъемных средств; 2) слишком большое число войск в одном эшелоне, и 3) несоответственный порядок движения. Опыт похода но пустыне научил, что самое лучшее время для движения от 3 часов утра до 9 и от 4 часов пополудни до 9—10 вечера, когда сравнительно не в такое жаркое время можно делать по 3 и по 3 1/2 версты в час; следовательно, в первый день в течение 12 часов можно было сделать более 40 верст и на другой день до 10 часов утра пройти остальное пространство до Кара-кудука. Двигаясь таким образом, войска в самую жару отдыхали бы на привалах, а потому и потребность в воде была бы меньшая Между тем, выступив в 9 часов утра, т. е. в жару, люди могли делать только по 2 1/2 версты в час, потребность в
Что касается кавалерии, то она, выступив от озер Ирали-кочкан 23 августа утром, имела привал у подъема Чыбын и рано утром 24 прибыла к Кара-кудуку, потеряв всего одну строевую лошадь.
От каракудукской воды, содержащей в растворе глауберовую соль, в отряде открылись поносы, перешедшие потом в кровавые. Распространение этих последних способствовали также прохладные ночи, которые с подъема на Устюрт сильно давали себя чувствовать. Вследствие этого было сделано распоряжение о том, чтобы войска, если они не находятся в движении, с 5 часов вечера и до 8 часов утра надевали шинели или халаты.
24 августа, часов около 9 утра, прибыл нарочный от генерала Кауфмана с письмом к начальнику отряда, в котором он сообщал, что мир с ханом заключен, что к России отходит правый берег и дельта Аму и что так как с запада граница наша идет по Талдыку и далее на мыс Ургу, от которого направляется по чинку и далее вдоль так называемого старого русла Аму, или по Узбою, то, с прибытием к чинку, можно поздравить войска с вступлением на русскую землю. В заключение бывший главный начальник войск, действовавших против Хивы, просил Ломакина передать его «спасибо» мангишлакскому отряду и «не поминать лихом тех, которые гордятся товариществом кавказцев».
От Кара-кудука отряд направился тремя колоннами: первая, из трех рот ширванского и одной роты самурского полков, горного взвода, хивинских пушек и обоза кавалерии, под начальством подполковника Пожарова, 24 августа, в 3 часа пополудни; вторая, из пяти рот апшеронского полка и полевого взвода, под начальством Ломакина, 25 августа, в 3 часа утра, и третья, из кавалерии с ракетною командою, под начальством Квинитадзе, 25 августа, в 4 часа пополудни. Все колонны должны были прибыть к колодцам Суня-темир 26 августа, двигаясь первые две чрез колодцы Ирбасан, а последняя — чрез ручей Куркруты и Алан.
Колонна Пожарова 24 августа прибыла к колодцам Ир-басан, сделав 24 версты. 25 числа в 5 часов пополуночи, она выступила далее, на колодезь Торча-тюле. Проводник не знал дороги к этому колодцу, долго путал и наконец привел колонну к маловодному колодцу Картбай к 10 часам утра. Во время этого движения проводник все уверял, что Торча-тюле недалеко; голова колонны следовала за ним и не заметно отделилась слишком на восемь верст от хвоста своего, который пристал (собственно большое хивинское орудие) в песках. Солдаты случайно нашли, недалеко от места остановки орудия, колодезь, которым и воспользовались, чтобы напоить присталых лошадей. Между тем Пожаров не мог долго оставаться у Картбая, потому что в нем было мало воды; поэтому он в тот же день выступил с двумя ротами и вьюками к колодцу Джамбай, в 18 верстах от Картбая; хвост же его колонны (две роты и хивинские орудия) подошел туда 26 августа, в 10 часов утра. В тот же день, в 3 1/2 часа по полудни, вся колонна двинулась к колодцам Суня-темир. Переход по песчаной местности был весьма тяжелый. «Приходится мне, доносил Пожаров начальнику отряда 26 августа, все время двигаться перекатами, т. е. отправлять назад верблюдов для поднятия тяжестей с арб, которые сильно отстают и даже останавливаются. Если бы не это обстоятельство, то я еще сегодня утром, а может быть и вечером, был бы в Суня-темире». Более всего задерживали движение колонны лазаретные арбы, которые были тяжело на гружены вещами, переданными в отряд от общества попечения о раненых и больных воинах, так что Пожаров одно время хотел было даже бросить часть этих вещей. Пройдя около 25 верст, колонна ночевала в безводном пространстве а 27 августа, в 6 часов утра, прибыла в Суня-темир.
Вторая колонна, выступив от Кара-кудука 25 августа в 3 часа утра, к 10 часам пришла к колодцам Ирбасан, сделав 28 верст. В 5 часов пополудни выступила далее а в 7 1/2 часов вечера, после 6-ти верстного марша, заночевала у колодца без названия, из опасения растерять людей в темную ночь, что уже случилось в первой колонне 24 августа, когда вечером потерялся один рядовой самурского полка, подобранный на другой день второю колонною. 26 августа,
Кавалерийская колонна совершила движение чрез Куркрукты и Алан вполне благополучно. Она прибыла в Суня-темир 26 августа, в 5 часов пополудни. Ручей Куркрукты бьет из скалы сильною струею, около аршина в диаметре; вода отвратительна на вкус и производит понос. В Алане, чрез который проходил отряд в ханство в мае месяце, трупы животных даже в августе оставались неповрежденными: жара и сухость воздуха обратили их в мумии.
Название Суня-темир присвоено не колодцам, а урочищу; колодцы же, числом четыре, имеют особые наименования. Колодцы вырыты не в одном месте, а на пространстве четырех верст. У двух из них, называемых Кос-кудук, расположился отряд. Колодцы не глубоки (2 1/2 сажени), с порядочною водою. Они находятся среди песков, поросших кустарником. Корма для верблюдов и топлива очень много. В Суня-темир был расположен небольшой киргизский аул, кибиток из четырех. Он приготовил для начальника отряда две кибитки. Сюда, по приказу начальника отряда, посланному из Кунграда, адаевцы выставили для отряда 72 верблюда с соответствующим числом верблюдовожатых.
После дневки 27 августа, отряд выступил к колодцам Кущата тремя колоннами: первая, из 5 рот апшеронского полка и полевого взвода, под начальством подполковника Буемского, чрез колодцы Аманджул и Тюзембай; средняя, из трех рот ширванского и одной роты самурского полков, горного взвода, хивинских пушек и вьюков кавалерии, под начальством Пожарова, чрез колодцы Ак-крук, Уч-кудук, Джол-джитерген и Еркембай, и левая, из кавалерии с ракетною командою, под начальством Квинитадзе, чрез колодцы Ак-чукур, Кизыл-таш и Еркембай. Пехота выступила в 4 часа утра, кавалерия в 5 часов 28 августа. Начальник отряда следовал при средней колонне; при этой же колонне гналось и отрядное стадо, а боковые колонны должны били взять с собою столько баранов, чтобы их достало на четыре дня, до самых колодцев Кущата.
28 августа погода благоприятствовала движению: утро было дождливое и холодное; поэтому правая колонна шла до полудня сделала 23 версты. Дорога совершенно ровная; грунт земли твердый, глинистый. Отсталых людей и верблюдов не было; но некоторые лошади не в состоянии были везти запряженные в них арбы даже после того, как все тяжести с них переложили на верблюдов; а потому часть арб пришлось бросить в пути. В 2 часа пополудни колонна поднялась, и двигаясь до 7 часов, достигла колодца Аманджул. От Суня-темир до этого колодца 40 1/2 верст. Аманджул — колодезь одиночный; глубина его 11 сажень; столб воды две сажени; диаметр — 1 1/2 аршина, а наружного отверстия — 3/4 аршина; вода пресная, но затхлая, она скоро исчерпывается, и для наполнения колодца надо ждать около получаса. Корму по дороги и у колодца мало; топливо — кизяк, 29 августа, выступив в 3 1/2 часа утра, колонна шла до 9 1/2 часов и остановилась на привале в безводном пространстве. После 5-ти-часового привала, колонна тронулась к колодцу Тюзембай и прибыла туда в 5 часов пополудни. Во время этого перехода умерло двое человек от тифа: один казак и один апшеронец. Оба они схоронены в общей могиле, на привале. От Аманджула до Тюзембая 31 верста; дорога ровная; грунт твердый, глинистый. Тюзембай — колодезь одиночный; глубина его 12 саж.; столб воды — одна саж.; вода затхлая, скоро истощается и нужно ждать около получаса, пока она набежит. Корму мало; топливо — кизяк. По недостаточности воды в колодце, колонна могла выступить 30 августа лишь в полдень, употребив много времени на поение верблюдов. В этот день было пройдено 29 верст, и колонна ночевала у лужи дождевой воды, в 3 1/2 верстах от колодцев Кущата.
Кавалерийская колонна, выступив от Суня-темира утром 28 августа, к полудню того же числа прибыла к колодцам Ак-чукур; здесь имела привал до 4 1/2 часов пополудни, поила лошадей и варила обед. В четыре часа выступила далее и ночевала у колодцев Кизыл-таш. 29 числа ночлег ее был у колодца Еркембай, а 30 августа, в половине первого часа пополудни, она подошла к колодцам Кущата одновременно с колонною майора Навроцкого.
31 августа, рано утром, к Кущата прибыли почти одновременно правая и средняя колонны мангишлакского отряда.