Хладнокровное предательство
Шрифт:
Ратлидж ждал, и Блэкуэлл нехотя добавил:
– К сожалению, инспектор, я не считаю себя идеальным учителем. Идеальный учитель умеет вдохновлять учеников. Я же просто учу их. Только и всего. – И он ушел, оставив после себя клуб ледяного воздуха в прихожей.
Выйдя на кухню, Ратлидж увидел там Элизабет Фрейзер с книгой. Почему она еще не спит? Возможно, иногда ей бывает так же трудно заснуть, как и ему. А потом он вспомнил, как она стояла в дверях при луне и делала робкие шажки,
Услышав его шаги, она оторвала глаза от книги и спросила:
– Новости есть?
– Приходил Блэкуэлл, школьный учитель. Вы знаете, что Гарри Камминс вернулся?
– Да, я слышала его голос в коридоре, он разговаривал с женой. Вера… ей сегодня… нездоровится, как вы видели. – Мисс Фрейзер заложила страницу закладкой и захлопнула книгу. – У вас усталый вид. Я поставила вашу грелку вон туда, на стол.
– Вы что же, ждали меня? – спросил Ратлидж, сразу почувствовав себя виноватым.
– Нет. Просто пыталась еще немного согреться. – Она улыбнулась. – Я родилась на южном побережье, там зимы гораздо мягче. Мы редко видели снег, и я в детстве, бывало, мечтала, как поеду в Лапландию и буду ездить на санях. Как волнующе это звучало! Завернуться в меха и кочевать за оленями.
– Почему в Лапландию?
– Мама часто читала мне книжечку о жизни мальчика на Севере. – Улыбка у нее на лице увяла. – Понимаю, поиски не могут продолжаться до бесконечности. У всех хозяйство, семьи. И все же неприятно думать, что мы сдались и бросили Джоша Робинсона на произвол судьбы!
– Я не сдался, – напомнил Ратлидж. – Просто мы поведем поиски в другом направлении. Завтра я объеду несколько ферм, стоящих ближе всего к дому Элкоттов. Хочу узнать, что они видели и слышали. И потом, важно выяснить, где можно возобновить поиски, когда сойдет снег. До сих пор нам не удалось ничего найти, но, может быть, соседям придут в голову какие-нибудь ценные мысли.
– Как по-вашему, Робинсон прав насчет сына? – спросила мисс Фрейзер. – Он, конечно, лучше его знает, но я… я как-то не могу себе представить, чтобы ребенок убил своих родных! Джоша я видела несколько раз; вечно он ходил лохматый, непричесанный, но улыбался. Иногда у него в глазах плясали озорные огоньки. – Она помолчала. – Не скрою, я понимала, как ему здесь одиноко.
Ратлидж подошел к окну и, подняв штору, выглянул в ночь.
«Следи за словами», – предупредил его Хэмиш. Ратлидж отвернулся от окна, злясь на предостерегающий голос в голове.
– Следствие только в самом начале…
– Мне так же трудно представить, чтобы Пол Элкотт застрелил родного брата, – с беспокойным видом продолжала Элизабет Фрейзер. – А если вы не найдете убийцу – никогда? На Пола так и будет падать тень. И на Джоша тоже, даже если весной отыщется его тело. Не забывайте, обвинения живучи.
Ратлиджу показалось, что его собеседница
Вместо ответа, он вдруг сказал:
– Камминс не похож на местного уроженца.
– Да, он из Лондона. Но живет здесь очень давно, лет двадцать, а то и больше. Правда, местные по-прежнему не считают его своим. Как и меня, кстати. – Мисс Фрейзер криво улыбнулась. – Гарри купил гостиницу и старается удержаться на плаву, но иногда мне кажется: он жалеет, что ввязался в эту историю.
– По словам его жены, он служил в Египте.
– Да, так и есть. На Востоке ему не очень нравилось. Он не любит вспоминать войну. Не думаю, что он когда-либо был счастлив. Разве не ужасно говорить так о ком-то? Но я ничего не могу с собой поделать. Его что-то гложет. – Она замолчала, внезапно смутившись. – Зря я так разоткровенничалась, да еще при вас! Гарри Камминс человек хороший, и я вовсе не хотела представить его в ином свете. – Она покосилась на настенные часы: – Как поздно! – Она отложила книгу и взяла со стола грелку. – Спокойной ночи, инспектор!
Он придержал ей дверь и смотрел, как она едет по коридору.
Он бросил взгляд на книгу, оставленную ею. Она читала тонкий томик стихов O.A. Мэннинга под названием «Крылья огня».
Спустя какое-то время он прошел к себе и зажег лампу. Казалось, комната полнится призраками. Они наступали, теснили его. Начался приступ клаустрофобии; Ратлиджу захотелось снова открыть дверь и выйти в коридор, где гуляют сквозняки. Огонек лампы замерцал на ветру; он почувствовал, как гулко бьется сердце – словно барабан. Удары отдавались во всем теле.
Хэмиш сказал: «Нельзя убежать от того, кто ты есть и кем ты был…»
В тишине коридора Ратлидж ответил:
– Но и жить с этим я тоже не могу.
Глава 18
На следующее утро Ратлидж, положив на сиденье рядом с собой карту, выехал со двора и направился на окраину Эрскдейла.
Ухабистая тропка привела его на ферму «Яблоня». Его встретил пес, он глухо рычал, угрожающе опустив голову. Из кухонной двери высунулась женщина – посмотреть, кто приехал.
– Инспектор Ратлидж из Лондона, – крикнул он, не выходя из автомобиля.
– Муж в хлеву…
– Миссис Халднес? Я хотел бы задать вам несколько вопросов о той ночи, когда погибла семья Элкотт.
Нерешительность сменилась настороженностью.
– Я ничего не смогу вам сказать.
– Я все понимаю. Речь пойдет не об убийстве. Но вот что пришло мне в голову… Скажите, ваши собаки лаяли в ту ночь? Не заметили ли вы следы на снегу в тех местах, где никого не могло быть? Может, вы заметили, что ваши дети ведут себя необычно?