Хлеб великанов

Кристи Агата

Вернон остановился, повернув к Нелл вдохновенное лицо.

— Здесь должен быть чудный, чудный конец! Как бы передать в музыке то, что я вижу и слышу? Они вдвоем в зеленых шляпах и с дудочками, и лес, и восход солнца… — Он мечтал, забыв о Нелл.

Нелл не могла бы выразить словами нахлынувшие чувства. Этот чудной, охваченный восторгом Вернон пугал ее. Она знала мнение Себастьяна — настанет день, и Вернон сделает нечто выдающееся, но она читала о том, как живут гении музыки. Она вдруг от всей души пожелала, чтобы у Вернона не было этого дара. Пусть бы

все оставалось как прежде — влюбленный в нее мальчишка и одна на двоих мечта.

Жены музыкантов всегда несчастны, она читала об этом. Она не хочет, чтобы Вернон стал великим музыкантом. Она хочет, чтобы он быстренько заработал деньги, и они стали бы жить в Эбботс-Пьюисентс. Она хочет нормальной, здравой будничной жизни. Любви — и Вернона.

А эта штука, эта одержимость, — опасна, очень опасна.

Но она не может разочаровать Вернона, для этого она слишком его любит. Она сказала, стараясь говорить заинтересованно и сочувственно:

— Необыкновенная, сказочная история! Неужели ты запомнил ее с детских лет?

— Более или менее. Она мне припомнилась утром на берегу реки в Кембридже, как раз перед тем, как я увидел тебя под деревом. Дорогая, ты была так прелестна… Ты всегда будешь прелестна, правда? А то я не вынесу! Боже, что за вздор я болтаю! А потом в тот восхитительный вечер, когда я признался тебе в любви, на меня нахлынула музыка. Я тогда еще не все вспомнил, только про башню. Но мне грандиозно повезло. Я встретил племянницу той сиделки, которая рассказывала мне эту сказку. Она все очень хорошо помнит и помогла мне восстановить ее в памяти. Представляешь, какие бывают совпадения?

— Кто она, эта женщина?

— Знаешь, она замечательная личность. Ужасно милая и умная. Она певица. Джейн Хардинг. Она поет Электру, и Брунгильду, и Изольду в Английской оперной труппе. Может быть, на будущий год она будет петь в Ковент-Гардене. Я познакомился с ней у Себастьяна. Я хочу, чтобы ты тоже с ней познакомилась. Она тебе ужасно понравится.

— Сколько ей лет? Она молодая?

— Довольно моложавая, лет тридцати. Она производит очень странное впечатление. Вроде бы она тебе даже неприятна, и в то же время она заставляет тебя почувствовать, что ты способен многое сделать. Она очень хорошо отнеслась ко мне.

— Не сомневаюсь.

Почему она так сказала? С чего бы Нелл испытывать предубеждение против этой женщины, Джейн Хардинг? Вернон озадаченно смотрел на возлюбленную.

— В чем дело, дорогая? Ты так странно это сказала.

— Не знаю. — Она постаралась засмеяться. — Мурашки по коже.

— Забавно, но кто-то недавно сказал то же самое. — Вернон нахмурился.

— Многие так говорят, — засмеялась Нелл. — Я бы очень хотела познакомиться с твоей подругой.

— Она тоже хочет. Я столько ей наговорил о тебе.

— Лучше бы не говорил. Мы же обещали маме, что никто не будет знать.

— Никто и не знает, только Себастьян и Джо.

— Это другое дело, вы знакомы всю жизнь.

— Да, конечно. Извини, я не подумал. Но я не говорил, что мы помолвлены, и не называл твоего

имени. Ты не сердишься, дорогая?

— Конечно нет.

Она сама слышала, как ненатурально у нее это прозвучало. Почему в жизни все так трудно? Нелл боялась этой музыки. Из-за нее Вернон бросает хорошую работу. Что такое эта его музыка? И что такое Джейн Хардинг? «Лучше бы я никогда не встречала Вернона, — с отчаянием думала она. — Лучше бы я не любила его. Хоть бы мне поменьше его любить! Я боюсь… Боюсь…»

2

Победа! Свершилось! Конечно, было нелегко. Дядя Сидни был в ярости, и не без оснований, вынужден был признать Вернон. Мать закатывала сцены — слезы, упреки. Десятки раз Вернон готов был отступить. И все же он устоял.

Все это время он ощущал странное одиночество. Он остался один на один со своим решением. Нелл соглашалась со всем, что он говорил, но он чувствовал, что его поступок огорчает ее и подрывает веру в будущее. Себастьян считал такой шаг преждевременным, хотя этого и не говорил, — он никогда и никому не давал советов. Даже непоколебимая Джо сомневалась. Она понимала, насколько серьезен для Вернона разрыв с Бентами, и не настолько верила и музыкальную будущность Вернона, чтобы приветствовать такой поступок.

Впервые в жизни Вернон набрался смелости решительно кому-либо противостоять. Когда все закончилось и он поселился в самых дешевых комнатах, какие удалось найти в Лондоне, он чувствовал себя так, словно преодолел неодолимое препятствие. Только после этого он отправился к Джейн Хардинг.

В своем воображении он разыграл беседу с ней.

«Я сделал так, как вы мне сказали».

«Великолепно! Я знала, что у вас хватит мужества».

Он скромен; она аплодирует. Ее похвалы поддерживают его и поднимают его дух.

На деле вышло все наоборот. С Джейн всегда так. Заранее воображаешь, как пойдет разговор, а получается совсем наоборот.

В данном случае, когда он с примерной скромностью объявил, что уволился, она приняла это как должное и не нашла в его поступке ничего героического. Только сказала:

— Что ж, значит, вы этого действительно хотите, иначе бы так не поступили.

Он разозлился. Почему в присутствии Джейн он всегда чувствует себя так неловко?

Не может вести себя естественно. Ему столько хотелось ей сказать — но он не мог, смущался. Потом вдруг без всяких причин, словно облако рассеивалось, он говорил легко и весело все, что приходило в голову.

Почему так получается? С того момента, как он впервые увидел Джейн, он ощущал какую-то тревогу, будто боялся ее. Это его раздражало.

Попытка подружить их с Нелл провалилась. Вернон видел, что за внешней вежливостью и сердечностью нет решительно никаких чувств.

Он спросил Нелл, что она думает о Джейн, и услышал:

— Она мне очень понравилась. По-моему, она очень интересный человек.

Спрашивать Джейн ему было неловко, но та сама пришла ему на помощь:

— Вы хотите знать, что я думаю о Нелл? Она прелестна и очень славная.