Хлопок одной ладонью. Том 2
Шрифт:
Нет, не выходит.
За окном вечерело. Вдруг посыпалась с неба жесткая ледяная крупа, застучала по стеклам и жестяным козырькам подоконников. Глядишь, ночью и настоящий снегопад разойдется. Поздняя здесь в этом году осень, никак зима не наступит.
Плюнуть бы на все, вернуться домой, сесть у живого огня с хорошей книгой. А где он, дом, может кто-нибудь сказать? В Москве Троцкого, в белом Крыму, в форте на Валгалле, куда никак не удается выбраться? А если не настоящая Валгалла, так, может, пароход ее имени? Поселиться на нем навсегда, как капитан Немо на «Наутилусе», и дотянуть в комфорте и унылом покое до естественного
Олег докурил третью сигарету.
Ему показалось, что он сообразил, в чем дело. И не только касательно взрыва, а и вообще. Есть, похоже, шанс резко перевести партию в эндшпиль.
Но тут нужны сразу и Новиков, и Шульгин, и Удолин, и Маштаков.
Задействовать, что называется, все резервы, и технические, и мистические. Вместе с профессором, сосредоточив достижения трех цивилизаций, нашей, этой и аггрианской, наладить очередной локатор для выяснения точек прогибов и пробоев из «бокового времени» сюда и из нашего в «боковое». Прямых, если таковые были, - тоже. Нанести их на планшет. Выбросить десантно-штурмовые группы для блокирования.
Перед Удолиным поставить задачу - как по его методике вычислить или запеленговать зоны группировок уже вторгнувшихся сюда боевиков. Должна же быть разница в ментальном фоне? Предъявить ему для сравнения местных жителей обычных, зомбированных и «наших». Когда-то, по заказу Агранова Константин Васильевич довольно легко определил «нездешнюю» сущность Новикова с Шульгиным. Должен справиться.
А главное - эта идея показалась Олегу весьма перспективной, рассчитать, как поднастроить генератор Маштакова - Лихарева, чтобы мгновенным броском напряженности просто спалить контуры вражеских аппаратов, где бы они ни располагались, в этой Москве или той.
Он только собрался снять трубку аппарата, как телефон зазвонил сам.
ГЛАВА 17
Допросить нескольких человек сначала по общему листу протокола: фамилия, имя, отчество, прочие установочные данные, а потом по сути «предъявленного обвинения» ни Ляхову, ни Бубнову не представлялось трудной задачей. Другое дело, она может занять слишком много времени. А в нынешних обстоятельствах это рискованно.
Стоит только представить - прошедшие обработку персонажи, вплоть до занимающих самые высокие ключевые посты, сейчас ведь времени не теряют. Раз программа запущена по экстренному плану, да еще противник (то есть мы), отнюдь не деморализован и тоже перешел к активному противодействию, они наверняка введут в бой все свои силы и резервы. Как немцы в сорок первом, убедившись в том, что первый, парализующий удар не достиг намеченной цели.
И, значит, пока мы будем выяснять, кто зомбирован, какую роль исполнял и исполняет, где сейчас находится и тому подобное, обобщать полученную информацию, передавать ее руководству, имеющему право принимать директивные решения, а оно, в свою очередь, вырабатывать стратегию и тактику противодействия, можно опоздать навсегда.
Значит, нужно действовать «с колес», как в армии говорится.
Ляхов набрал номер Сергея, доложил ему свои соображения.
– Правильно мыслишь. Сейчас там у вас Стрельников старший и может действовать по своему усмотрению. Переговори с ним. И пусть по мере выявления замешанных и причастных тут же высылает опергруппы. Он в этих
– Меня уже Чекменев пугал, да не напугал. Ответим. За все, кроме эксцессов исполнителя, - Вадим действительно не видел большой беды, если по ошибке кому-то придется под замком посидеть - ничего страшного на фоне всего остального. Он на себе испытал - вполне переживаемо.
– Пусть только Стрельников своим ребятам скажет - стрелять на поражение в самых исключительных случаях. Салаг необученных пусть не посылает…
– За это как раз можешь не беспокоиться, необученных у нас не осталось… Выбыли путем естественного отбора.
– Машинка готова?
– спросил он Максима, закончив разговор.
– Так точно, пары разведены, давление в норме. Можно начинать движение…
– Тогда я начинаю артподготовку. А ты постарайся выглядеть как можно суровее. Помнишь Джека Лондона, «Неизбежность белого человека»? Чтобы в одном твоем мизинце было больше неизбежности, чем во всем их институте!
– Кого учишь? Я только представлю, как с пластырем на морде сидел, а вокруг «шумел, гремел пожар московский», вид тот самый сделается.
Вадим прошел в комнату, где под надзором трех офицеров с автоматами ждали «страшного суда» земляки и соотечественники феста. Он уже и сам привык так называть своего двойника. Действительно удобнее, чем любое другое описательное именование. Хорошо, если бы и он принял участие в «собеседовании», пока назовем именно так предварительный этап. Допрос будет позже.
Шесть человек, все мужчины, в основном средних лет, выглядят, как и положено ученым людям, вполне интеллигентно. Четверо в лабораторной одежде, двое в обычных костюмах. Встреть их Ляхов поодиночке, вряд ли сразу заметил бы разницу. А собранные вместе - отличались от «аборигенов». Неуловимо, но отличались. Эту разницу Вадим отмечал и раньше, просматривая в гостях у Шульгина исторические фотоальбомы, художественные и документальные фильмы.
Генотип, он себя показывает. В том мире подавляющая часть даже образованного населения в первом, втором поколении - выходцы из крестьян. Дворян потомственных или разночинцев, но у которых за спиной не только свои, но и дедов-прадедов университеты - единицы. Вот это и бросается в глаза.
Держатся внешне спокойно, но нервничают, конечно. А кто бы не нервничал? Много курят, в этом им ограничений не было, в табаке и в чае. Как с остальным - от поведения будет зависеть.
Кажется, кое-кто из задержанных его узнал. Естественно, Фест там вел себя согласно роли, трудно не запомнить такую колоритную фигуру, попавшуюся на глаза в переломный момент жизни. Может, сгоряча и прикладом кому поддал, по шее съездил.
Хорошо, я буду сама рафинированность и корректность, для контраста.
Поздоровался вежливо, сел в угловое кресло, которое ему споро освободил поручик охраны. Жестом показал присутствующим, чтобы придвигались поближе.
– Господа офицеры, - попросил «печенегов», - продолжите несение наряда по ту сторону двери. Будет нужно, я позову.
Передвинул кобуру «адлера» ближе к пряжке поясного ремня, расстегнул.
– Если что, сам управлюсь.
Постукал мундштуком папиросы по крышке портсигара. Помолчал, повышая градус внутренней тревоги пациентов.