Хобби Сереги Костикова
Шрифт:
– Кого – нас?
– И прототип, и его копию, – опередил Серегу с ответом Клюев. – Шуба, спроси у него – что за Огниково?
– В том районе деревня такая есть, – вспомнил Костиков. – Да, Пан Зюзя?
«Он поджигает баню!!!»
– Товарищ подполковник! – на полном серьезе обратился к начальнику Клюев. – Теперь и моя интуиция вовсю вопит, что нам в Лисавино мчаться надо.
– Так, а я о чем талдычу, капитан! – как ужаленный, вскочил Заводнов. – Давно уже мчаться надо!!!
В апрельское субботнее утро машин в столице было
Серега молчал в полной уверенности, что в Лисавино они опоздали, что если опасения Пана Зюзи были не напрасны, то он давно уже сгорел в своей бане. Кажется, это понимал и Заводнов, расположившийся рядом с ним, позади водителя-сержанта, и сидевший впереди Клюев, который не выпускал из рук мобильник.
Связавшись с дежурным по Истринскому отделению милиции, капитан сообщил, что получил сигнал о готовящемся в деревне Лисавино преступлении, попросил при возможности направить для проверки наряд и держать его в курсе событий. Ответного звонка пока что не было.
– Несколько лет тому назад, – нарушил молчание Серега, – в нашем отделении инкассации уже было ограбление…
– Да, я просматривал дело, – обернулся через плечо Клюев. – Интересное совпадение, товарищ подполковник. Тогда преступниками оказались истринские жители, и похищенные в Москве ценности они привезли на окраину Истры, спрятали в гараже, где их на следующий день и повязали.
– Припоминаю, – кивнул Заводнов. – Сейчас с момента ограбления идут третьи сутки. Скульптор Шуба, почему ты свой уникальный эксперимент раньше не поставил?
– Не мог, Владимир Иванович, голова сильно болела.
Клюев на переднем сидении хмыкнул, но ничего не сказал. На самом деле голова у Костикова болела не так уж сильно, в противном случае не стал бы он коньяк пивом запивать. Другой разговор, что не стразу он созрел для «эксперимента». Все шло своим чередом, одна мысль порождала следующую, одно действие – другое.
– Он вместо эксперимента охотников лепил, – в подтверждение этого сказал Клюев.
– Погодь-ка, скульптор Шуба, – уставился на него Заводнов. – А если бы ты мою копию эксперименту подверг? Или, не дай бог, копию товарища генерала?
Ответить Серега не успел, – у Клюева зазвонил мобильник. Машина как раз повернула с Новорижского на окружную, так называемую «бетонку», откуда до Лисавино оставалось всего-то километров двадцать. После нескольких коротких фраз, капитан вновь обернулся к сидевшим сзади:
– Докладываю. В деревне Лисавино Истринского района по известному нам адресу догорает баня. Пожарные на подъезде, но польза от них будет нулевой.
– Блин! – выдохнул, задержавший дыхание Серега. – Что и требовалось доказать!!!
– Свидетели есть? – вяло поинтересовался подполковник.
– Какой там! Дачный сезон еще не начался, да и деревенька крохотная…
– И
– Огниково! – тут же откликнулся Серега. – Пан Зюзя написал, что там, у Лаврика дача. Надо туда рвать, пока не поздно!
– Дорогу знаешь? – спросил капитан.
– Вспомню. Должен вспомнить!
– А если…
– Борисыч, на машине я туда не мотался. Но в детстве, вдвоем с отцом мы ездили за грибами на автобусе из Истры как раз до Лисавино. Но в само Лисавино не заходили, а шли в противоположную сторону, через деревню Холмы, через поле до леса и там, сразу же на опушке, начинали собирать грибы. Белые, подосиновики, подберезовики… – Серегу вдруг понесло:
– Мы с отцом все время соревновались, кто больше белых найдет. Мы их с отцом называли «киргуду» – помните, Никулин говорит Шурику: «Бамбарбия. Киргуду». А Мкртчян типа переводит…
– Если вы откажетесь, они вас зарежут, – подал голос, молчавший до этого водитель-сержант. – Гы-гы-гы-гы…
– Шутка! – в один голос поддержали его капитан и подполковник.
– Шутка, гы-гы-гы-гы!
«По всему видать, фильм «Кавказская пленница» пользовался среди коллег Клюева неиссякаемой любовью», – пришел к выводу Костиков и продолжил:
– Но самое интересное в тех походах за грибами было другое! Однажды там, на самом выходе из леса, когда у нас с отцом грибы уже в корзинки не помещались, мы вдруг услышали типичный громкий всплеск рыбы. Там ручеек тоненький протекал, мы по нему пошли и через несколько шагов наткнулись на длинный и глубокий омут с прозрачной водой – возможно, образовавшийся после взрыва бомбы. Под Истрой ведь в сорок первом бои неслабые шли, вот «эхо войны» и осталось…
Но дело не в этом, а в том, что в омуте, среди кувшинок мы увидели стоявшую у самой поверхности щуку, весом так под килишко, а чуть глубже – целую стаю плотвиц, граммов по двести каждая! Мы просто офигели! И уже на следующий день специально поехали в Лисавино, но не только за грибами и на рыбалку. Взяли с собой оснастку – на мотовильцах: леска, поплавок, крючок, грузило; по пути к омуту, собирая, естественно, «киргуду» и прочие грибочки, срезали два ореховых удилища; в том самом ручейке запаслись личинками ручейника и, что бы вы думали? Наловили в омуте плотвиц – штук по пятнадцать каждый! И помимо грибов притащили домой еще и рыбу, представляете!
– Сергей, – впервые за все время общения обратился к нему по имени Заводнов, – я понимаю, что ты талантливейший пластилиновый скульптор, что ты крутой экспериментатор и как выяснилось, не менее крутой грибник, рыболов и кто там еще… – подполковника, кажется, тоже одолело словоблудие. – Но, пожалуйста, блин! Объясни мне и капитану нашему, Юрию Борисовичу, блин! Какого черта ты сейчас рассказываешь нам про этих долбанных плотвиц? Блин!!!
– Так я о чем говорю-то! – встрепенулся Серега. – Ручеек тот не только в омут впадал, но и вытекал из него и очень скоро вливался в озерцо, которое было как раз на окраине деревни Огниково. В которой, по словам Пана Зюзи, у его подельника Лаврика дача находится…