Хоббит, который познал истину
Шрифт:
На этот раз официант подошел практически мгновенно.
— Что будете заказывать? — спросил он хорошо поставленным безжизненным голосом.
Теперь я знаю, почему у него такой безжизненный голос: потому что он бот. И еще я знаю, почему его голос так хорошо звучит: потому что тот, кто придумывал этого бота, потрудился на славу.
— Самое дешевое, что у вас есть. Мы сюда не жрать пришли.
— Это будет стоить четыре доллара на двоих.
На этот раз меня не удивило, почему официант не обиделся. Меня удивило то,
— Дематериализуй его, — обратилась ко мне Лора.
— Но Лора, — возмутился я, даже, пожалуй, не возмутился, а удивился, — но за что? Он ни в чем не виноват, он просто делает свою работу.
— Ты что, боишься? Это же не человек, это просто бот, в том, чтобы его убить, нет ничего плохого.
Я начал выходить из себя.
— Я, между прочим, тоже не человек. Да и ты уже не человек. Мы с тобой боты, забыла? Может, мне лучше тебя убить? В этом тоже, по-твоему, нет ничего плохого?
Официант терпеливо слушал нашу перепалку, и было видно, что ему совершенно все равно, о чем мы говорим. Пока мы не говорим о том, как будем оплачивать заказ, наши слова его не интересуют.
Не знаю, что бы случилось дальше, если бы к нашему столику не подошла юная девушка, почти девочка, лет пятнадцати, не больше. Маленькая, толстенькая и совершенно некрасивая, какая-то вся серая. Увидев ее, Лора так и застыла на месте.
Девочка протянула официанту жетон, тот подержал его в руке, кивнул и удалился. На столе появились три стакана, наполненные бурлящей жижей едко-коричневого цвета, в каждый стакан было вставлено по соломинке.
— Привет… Лора, — сказала девочка.
— Привет… Анна, — отозвалась Лора, и они синхронно хихикнули. Я все понял.
— Ты… это твое настоящее тело? — спросил я, почему-то чувствуя себя неловко.
— Ага, — ответили обе мои собеседницы, переглянулись и снова хихикнули.
— Круто, — сказала Анна. — Как ты ее сделал? — обратилась она ко мне. — Ты, наверное, крутой дровосек.
Странно, что в этом мире лучших магов называют дровосеками. А еще более странно, что большинство даже не вдумывается в смысл слова “хакер”. И еще непонятно, почему журналы, в которых регистрируются разные события, они называют “логи”, то есть поленья.
— Нет, я не хакер, — сказал я. — По крайней мере, не в том смысле, как ты думаешь. И я не делал ее.
— Но как же? — не поняла Анна. — Ты взял меня за руку и исчез, а потом я получаю письмо от самой себя с приглашением в “Красную Шапочку”, я прихожу, меня хватают менты и начинают спрашивать, не я ли пять минут назад пыталась расплатиться своей собственной карточкой, причем поддельной. Я говорю, что у них с головой не все в порядке, а они начинают доказывать, что я здесь была и растворилась в воздухе. Пришлось логи предъявить, только после этого отстали, да и то не сразу. А у тебя хороший бот получился, почти как живой, сразу и не разберешь, что она
— Я настоящая! — воскликнула Лора, но Анна только засмеялась.
— А я что говорю? Самая настоящая! Ха-ха-ха!
Я дождался, когда Анна отсмеется, сделал серьезное лицо и начал медленно говорить, стараясь, чтобы каждое слово звучало максимально веско:
— Понимаешь, Анна, Лора на самом деле настоящая. У нее есть душа, и это точная копия твоей души. Это покажется тебе странным и даже невозможным, но не все боты тупые. Кто-то из ваших мудрецов научился создавать полноценные разумные души, и сейчас в Междусетье живут, по крайней мере, шесть разумных ботов.
— Шесть? — удивилась Лора. — А кто шестой?
Я начал перечислять:
— Уриэль, я, Нехалления…
— Нехалления тоже разумная?
Я чуть-чуть обиделся.
— Нет, я, наверное, с говорящей куклой живу! Конечно она разумная!
— Подождите-подождите, — быстро заговорила Анна, — не все сразу. Значит, вы утверждаете, что существуют разумные боты и один из них — моя точная копия. Так?
— Так.
— Лора, когда у меня день рождения?
— Второго апреля.
— В кого я… — начала Анна, но не успела договорить.
— Наша первая любовь — это учитель математики. Ты ведь это хотела спросить?
Анна открыла рот, закрыла и снова открыла.
— Откуда ты знаешь?
— Я все про тебя знаю! — Лора потеряла терпение. — Ты два раза пробовала марихуану, до сих пор не лишилась невинности, хотя подругам говоришь обратное, у тебя бородавка на левой стороне задницы, а ключи от почтового ящика ты забыла на холодильнике.
— А это ты откуда знаешь?
— Да оттуда, что я — это ты, дура! У нас общая память!
— Я про ключи.
— Случайно вспомнила. У него, — она показала пальцем на меня, — дома стоит шкаф, похожий на наш холодильник, его жена на нем какие-то ключи держит. Я как это дело увидела, так и вспомнила.
— Жена… дом… так что, ты все-таки не бот? — обратилась ко мне Анна.
— Я бот, — подтвердил я. — Только в Междусетье есть один слуга… ну, то есть сервер, где живут разумные боты. Эти боты живут в своем мире примерно так же, как люди живут в том мире, который вы называете реальным. Ты ведь не удивляешься, что у человека может быть жена? Так вот, у бота тоже может быть жена.
Анна надолго замолчала.
— И что теперь? — наконец спросила она, обращаясь к Лоре. — Что теперь с тобой будет? Так и будешь жить в этой стране добрых ботов?
— А что мне еще остается? В реальный мир мне уже не вернуться, вряд ли в ближайшем будущем кто-то придумает, как поместить душу бота в нормальное человеческое тело. Хотя, ты знаешь, жизнь в виртуальных мирах не так уж и плоха. По крайней мере, здесь у меня нормальное тело.
Анна тяжело вздохнула.
— Хорошо тебе, — сказала она. — Хорошо иметь нормальное тело.