Хоббит, который слишком много знал
Шрифт:
— А как же! — воскликнул Уриэль и вытащил прямо из воздуха внушительно выглядящий лист пергамента.
Я бросил беглый взгляд на это творение высшей магии и с трудом сдержал смех. На листе было наляпано целых пять разноцветных печатей, а текст включал в себя штук семь нецензурных анекдотов, записанных аннурскими рунами. Впрочем, староста не умел читать, и подорожная произвела надлежащее впечатление.
— Так вы что, герои, что ли? — спросил он, на его лице была отчетливо написана мысль: а не поклониться ли
— Нет, мы не герои, — сказал Уриэль. — Мы привидения.
— Значит, солдаты?
— Да нет же! Привидения мы.
— И как тогда мне принимать вас, привидений? — растерялся староста.
— А никак. Выдели нам один дом на двоих, а еды не надо, еду мы сами добываем. — И он вытащил из воздуха полную кружку пива, которую тут же протянул старосте, — угощайся, почтенный.
Староста взял кружку подрагивающей рукой и отхлебнул.
— Темное, — разочарованно сказал он.
— Разве? — деланно удивился Уриэль. — Попробуй еще раз.
Староста попробовал и прокомментировал результат подозрительно бесцветным голосом:
— Светлое.
Как бы он в обморок не упал от потрясения. Видимо, Уриэль подумал то же самое, потому что быстро и резко проговорил:
— Ладно-ладно, пиво потом распробуешь, давай распоряжайся насчет дома.
— Какого дома? — спросил староста и икнул.
— Как какого? — Уриэль начал терять терпение. — Что мы, по-твоему, будем на улице ночевать?
— Так это, — староста никак не мог сформулировать мысль, — нет у нас, это, гостевых домов. Чай, не у дороги живем.
— Ну так придумай чго-нибуды
— Может… Вот у зятя моего дом большой, а живут они вдвоем с супругой, детьми еще не успели обзавестись. Если я их возьму к себе на одну ночь… Вам ведь только на одну ночь ночлег нужен?
Уриэль кивнул:
— Тогда это легко. Точно, сейчас прямо и распоряжусь, ничего, одну ночь в родительском доме Чмонка моя ненаглядная переночует, детство золотое вспомнит. А это, женщины вам как — нужны?
Вместо ответа я смачно сплюнул. Староста дернулся и поспешно отступил на шаг.
— Нет, не нужны, — пояснил мой жест Уриэль. — И давай, дед, пошевеливайся живее!
Уже через полчаса Чмонка, миниатюрная беременная эльфийка, и ее юный беловолосый муж освободили дом для непонятных, подозрительных и потенциально опасных путников, которых надо хорошо принять и побыстрее спровадить, то есть для нас с Уриэлем. Я сразу завалился на огромную двуспальную кровать, застланную шкурой какого-то гигантского козла или, может быть, барана, а Уриэль встал у окна и задумчиво произнес:
— Надо было еды какой-нибудь попросить, чтобы принесли, а то ты так и не поговоришь ни с кем, боятся они нас.
— Ну и хрен с ними, — ответил я, — я и так уже понял все, что хотел.
— И что же ты понял? —
— То же самое, что и везде. Вначале этот староста выпендривался, а потом напугался, хотя бояться было нечего. Так почти везде — все боятся того, что не в силах понять. А начинаешь говорить по-хорошему, собеседник думает, что это ты его боишься. И так везде. Кроме, пожалуй, Хоббитании.
Уриэль хмыкнул, но ничего не сказал.
20
Наконец-то я увидел снег в этом мире! Северные отроги Джетхиллза вздымаются так высоко, что их склоны покрыты нетающим снегом, а воздух настолько разрежен, что становится тяжело дышать. Наверное, это самые высокие горы Миррора, а может и Аркануса тоже. Нечего было и думать преодолеть их пешком, да и в полете сделать это непросто — поднимаешься чуть выше и начинаешь задыхаться.
— Слушай, Уриэль, — сказал я, — мы сначала переместились в Хеллгейт, а теперь летим в Джет. А почему нельзя было перенестись в Джет сразу?
— Я же не знаю месторасположение Джета, я ведь там никогда не был.
— Но дорогу туда ты знаешь!
— Очень приблизительно. Если бы я попытался переместить нас прямо в Джет, то, скорее всего, ошибся бы миль на сто. А ту местность я не знаю совершенно, мы могли заблудиться.
— Но ведь всегда можно спросить дорогу у местных жителей.
— А если бы мы оказались здесь? У кого бы ты стал спрашивать дорогу?
— В таком случае можно сделать прыжок на пару десятков миль в любую сторону. Эти края населены довольно густо, ну, кроме отдельных районов, и мы наверняка оказались бы неподалеку от какой-нибудь деревни. А если нет, можно сделать еще один прыжок.
— Ну не знаю… Можно было попробовать, но не думаю, что это сильно ускорило бы путешествие. Да разве тебе не нравится путешествовать? Неторопливо пересекать страну, любоваться пейзажами, наслаждаться беседой со случайными встречными…
Я фыркнул:
— То-то мы вчера наслаждались беседой. Нет, Уриэль, такое путешествие мне не нравится. Я предпочитаю путешествовать там, где тепло и где есть чем дышать.
Уриэль пожал плечами:
— Но теперь уже поздно что-либо менять, Джет должен быть сразу за перевалом.
И на этом разговор прервался. Трудно разговаривать, когда не хватает воздуха.
21
И снова Уриэль продемонстрировал превосходство эльфийского зрения над хоббичьим. Только тогда, когда он указал мне пальцем, я заметил, что почти неразличимая темная точка на заснеженном склоне — это не просто точка, а незнакомец. Какой расы — с такого расстояния не разглядеть. Но какой бы расы он ни был, что он делает посреди необитаемой снежной пустыни?