Хочешь выжить — убей!
Шрифт:
Не прошло и суток, как раздался звонок. В том, что Губа убьет Астахова, сомнений у нее не было. И поэтому, стоя у окна, она всматривалась в подходивших к подъезду людей.
Губу Лиля не видела ни разу, но узнала его. Она позвонила в милицию и сказала, что в квартире находятся Губа и Астахов. То, что Губа ударил ее, было даже хорошо, говорило о том, что она потерпевшая. Лиля шагнула к двери. Она распахнулась, и, сбив ее на пол, в прихожую ворвались люди в масках и пятнистых комбинезонах.
— Тварь! — обхватив живот, прохрипел Астахов. Губа выстрелил
— Добей бабу! — не поворачиваясь, бросил Губа Дедову. Испуганно кивнув, тот открыл дверь. Увидев омоновцев, закричал и дважды выстрелил. Сильный удар носком ботинка в живот согнул его, а приклад автомата, стукнув по затылку, выбил из него сознание. Губа отпрянул назад, дважды выстрелил в кричавшего Арсентия и рванулся к открытой балконной двери. На балконе неожиданно появился человек в маске. Губа выстрелил. За спиной коротко простучал автомат. Глухо вскрикнув — пули перебили ему ноги, — он упал. Прыгнувший к нему омоновец ударил ногой по его руке с пистолетом. Но Губа успел нажать на курок прижатого стволом к сердцу пистолета.
— Врача! — раздался громкий крик в прихожей. — Женщина ранена!
— С такими ранами не живут, — криво улыбнувшись, возразил присевший возле Лили омоновец. — Одна — в горло, вторая — в лоб.
38
— Папа! — радостно закричала, вбегая в палату, Аленка. Подскочив к повернувшему в ее сторону голову отцу, прижалась к нему. Семен, сдерживая стон, прикусил губу. Элеонора увидела и, подойдя, подняла Аленку. Девочка с обидой взглянула на мать.
— Отцу больно, — тихо сказала Элеонора.
— Нормально все, — стараясь говорить бодро, кивнул Семен.
— Слышал, что случилось? — присаживаясь на табурет, спросила Элеонора.
— И да и нет. Так, в общих чертах.
— В клинике, оказывается, украшения делали. А у бездомных и детей органы разные вырезали. Поэтому так и охотились за Резковой. Она...
— Это знаю, — хмуро перебил ее Семен.
— Гобину свои же телохранители убили. Она, оказывается, была связана с золотом. Романа ранили. Он сейчас в больнице. В изнасиловании Резковой признался. Либертович тоже арестована. Ей Резкова голову сильно разбила. Думали даже, что не выживет.
— Таким стервам, — зло буркнул Семен, — ничего не бывает.
— Медсестра Лена убита. Хорошо, Резкова успела какому-то милиционеру все рассказать и даже вроде написала. Да, — вспомнила она, — Возина арестовали.
Он, оказывается, в «КамАЗе», на котором Стахов ездил, сумку с драгоценностями нашел. А мы все удивлялись, что это Возин вдруг разбогател. Ему особенно достанется за то, что не показал милиции бумаги. Там же, в сумке, были. Адреса какие-то. Даже в газете писали. В Свердловской области арестованы врачи, которые занимались незаконными операциями по пересадке внутренних органов.
— Черт с ними! — нетерпеливо сказал Семен. — Что с Олегом?
Элеонора вздохнула.
— Да слышал я, что
— В тюрьме Олег встретил того, кто тогда на машине за ним гнался, и задушил. Его, говорят, избили сильно охранники. А в больнице тюремной убили. — Замолчав, она вздохнула.
— Папа, — спросила Аленка, — ты скоро домой придешь? Когда тебя выпишут?
— Да вроде бы обещали...
— Завтра заберем папу домой, — перебила его Элеонора. — Я тебе «КамАЗ» купила, — улыбнулась она. — Ведь ты не захочешь жить на мои деньги. А нам еще свадьбу играть. Так что выздоравливай и зарабатывай.
— Ура! — радостно воскликнула Аленка. Обняв отца и наклонившуюся маму, поочередно расцеловала их.
— Аленка, — со слезами радости на глазах проговорила Элеонора, — сходи к машине. Там фрукты для папы. Девочка быстро вышла.
— Кто Альфреда убил? — проводив ее взглядом, спросил Семен.
— Я для этого ее и выпроводила, — сказала Элеонора. — Она как вспомнит его — плачет. Гобина убила. И обставила все так, будто Альфред пришел к ней и стал требовать деньги. Потом застрелил двух ее охранников. У них пистолеты были. Ну а третий застрелил Альфреда. Это недавно выяснили. Когда Гобину убили, ее охранники сразу стали правду говорить. Якова тоже по ее...
— Это я знаю, — вздохнул Семен, — но не говорю. Мало ли что? За Гобиной наверняка кто-то есть еще. Заговоришь — убьют. Меня-то ладно, — усмехнулся он, — но у меня есть ты и дочка.
— Я вот что еще сказать хотела, — поцеловав его, начала Элеонора, — насчет...
— Я больше тебя знаю, — не дал говорить ей Семен.
— И что же ты знаешь? — удивилась она.
— Курта, немца твоего богатого, — улыбнулся он, — модельера, Викинг прислал. Он же знал за тобой страсть к шитью. — Глаза Элеоноры удивленно расширились. — Я люблю тебя, — прошептал он. — И ты любишь меня.
— И я вас очень люблю! — громко заявила, входя, Аленка.
— Привет. — Барсуков вошел в палату.
— Здравствуйте, — кивнул Игорь. Повернувшись, посмотрел на дверь.
— Не будет ее сегодня, — правильно понял его взгляд Николай Васильевич.
— Я ее откомандировал на очень важное задание.
— Какое? — удивился Поляков.
— Слышал, дела-то какие? — уйдя от ответа, спросил Барсуков. — Всех накрыли. Губа все-таки добрался до Астахова. Ему Лилька, любовница Арсентия, помогла. Дедов показания не переставая дает, — рассмеялся он. — Приятель рассказал. А вот Михайлов... — Кашлянув, замолчал.
— Что с Доцентом? — спросил Поляков. — Убили, что ли?
— Сам себя приговорил, — вздохнул Барсуков. — Крепкий мужик оказался.
Вены себе перегрыз. Кровью исходил, а молчал. Он надеялся, что его смерть спасет сына от мести уголовников.
Некоторое время оба молча смотрели друг на друга.
— А насчет Зойки, — улыбнулся Николай Васильевич, — я тебе вот что скажу. Не давай ей на шею себе садиться. Я, конечно, избаловал ее, — засмеялся он, — так что тебе не подарок достанется.