Хочу быть твоей
Шрифт:
Кивнув, я отставила чашку.
— Давид, я хотела поговорить об Артеме. — Он вопросительно вздернул бровь. — Я хочу знать настоящую причину его смерти.
— Зачем? — мужчина откинулся на диване. — Это знание тебе все равно ничего не даст. Вряд ли ты пойдешь творить вендетту.
— И тем не менее.
Давид, посмотрев внимательно, заметил:
— Ты винишь себя и надеешься, что, узнав правду, сможешь отпустить ситуацию. — Вот так просто, а я вцепилась руками в подлокотники, чтобы скрыть эмоции.
— Ведь Артему кто-то давал… товар. Могу я поговорить с этим человеком?
Давид только брови вздернул в удивлении.
— Как ты себе это представляешь?
— Ну ты его предупредишь…
Он покачал головой, видимо, поражаясь моей наглости.
— То есть, ты предлагаешь мне сдать тебе человека, который занимается незаконным бизнесом?
— Да мне плевать, чем он занимается, — не удержалась я, но тут же добавила, — прости.
Он еще посверлил меня взглядом, а потом вдруг сказал:
— Ладно.
Я уставилась, хлопая глазами.
— Ладно? — переспросила его.
— Ладно. Я с ним переговорю, а там видно будет.
— Спасибо.
Тут раздался стук в дверь, следом она отворилась, я увидела Жильцова. И сразу нахмурилась, Давид, кстати, тоже, буркнув при этом:
— Я же сказал, что занят.
— Я вижу, — усмехнулся мужчина в ответ, посмотрев на меня, я чувствовала себя не в своей тарелке. Жильцов, тем временем, не замечая напряженности, прошел и сел в соседнее со мной кресло. Давид следил за каждым его шагом.
— Как плечо? — спросил Жильцов с участием, но какими-то неискренним, скорее, насмешливым.
— Заживает.
— Это хорошо. Вы, значит, тут беседуете? — он скользнул по мне взглядом, от которого захотелось закутаться в одеяло. Только не от холода, а для того, чтобы спрятаться.
— Вика уже уходит, — снова приказным тоном сказал Давид, да мне бы и в голову не пришло ослушаться. Я сама не чаяла уйти. Не нравился мне Жильцов, хоть убей, не нравился. Надо бы узнать, что он вообще за птица. Давид в городе явно не последний человек, а этот вламывается без приглашения, и его терпят. Неспроста.
Я быстро поднялась, а Жильцов заметил с улыбкой:
— Как ни зайду, Виктория всегда уходит. Может, пусть выпьет с нами кофе?
— Уже выпила, — Давид сказал, как отрезал.
— Мне и впрямь надо идти, — добавила я, проходя к дверям.
— Я позвоню, — кинул Давид, кивнув, я попрощалась и выскочила из випки. Дышать сразу стало легче. Не знаю, интуиция это или ещё что, но что-то подсказывает мне, что с Жильцовым лучше вовсе не сталкиваться. Я уже была на парковке, как увидела Грачева, шагающего в сторону ресторана. Заметив меня, он улыбнулся, кивая.
— Ты чего здесь? —
— Да так… Гуляла.
Грачев рассмеялся.
— У Давида была?
— Да. Но я по делу, — добавила зачем-то, краснея.
— Это уж само собой. Он в ресторане еще?
— Да. У него там… посетитель.
— Кто? — нахмурился Грачев.
— Мужчина лет пятидесяти, блондин, симпатичный, но взгляд тяжелый, скользкий тип.
Я специально описала Жильцова, надеясь услышать о нем что-нибудь. Кажется, Грачев понял, о ком речь, потому что нахмурился ещё больше, разглядывая меня внимательно.
— И что он? — спросил. Я пожала плечами.
— Я сразу ушла.
Мы немного помолчали, Грачев о чем-то думал, я его рассматривала. Он мне нравился. Как человек. В нем как раз было что-то доброе, располагающее к себе.
— Вот что, Вика, — заметил он вдруг, — держись от него подальше.
— От кого? — не сразу поняла я.
— От этого мужчины.
— Почему?
— Просто так будет лучше. Все, иди, — Грачёв, хлопнув меня по плечу, отправился ко входу, а я проводила его взглядом.
Да уж, что-то странное происходит, факт. И порой кажется, что бредни о теории заговора не такие уж и бредни.
Одно ясно точно: Жильцов очень всем не нравится, только вот почему и что он за птица? Может, спросить у Тимы, он вроде как осведомлен немного? Ага, тоже скажет не лезть не в свое дело. Ладно, пусть все идет, как идет, а там посмотрим. Пока что на первом месте у меня Артем, а всякие мерзкие мужики пусть остаются вне моей жизни.
Глава 19
Следующий день выдался нервным.
Во-первых, Катьку неимоверно тошнило, с утра она была бледной, как смерть, пила воду и бегала к унитазу. Даже если бы я хотела чем-то помочь, то не могла. Оставалось только сочувствовать.
Во-вторых, на работе обстановка накалилась еще больше, видимо, из-за моего вчерашнего посещения Давида в випке. Казалось бы, кому какое дело, даже если мы с ним спим, но официантки смотрели откровенно недружелюбно. Одна даже специально толкнула под руку, а когда я поинтересовалась, какого хрена происходит, ехидно ответила:
— А что, пойдешь нажалуешься Давиду Рубеновичу?
Я смолчала, просто ушла. Однако ситуация напрягала. Может, Давид и видел какие-то мифические плюсы в том, что ходят слухи о нашей связи, но я пока наблюдала исключительно минусы. Ему-то хорошо, закрылся у себя в кабинете и сидит, никто ему не указ.
— Не бери в голову, — остановила меня Гуля возле выхода в зал, — они просто дурят.
— Спасибо, — улыбнулась я, хотела уже выйти, но притормозила, спрашивая:
— Ты тоже считаешь, что у меня роман с Давидом?