Хочу начать сначала
Шрифт:
— Делай, что хочешь, — бросил Малфой и удалился, поцеловав прежде мать и сославшись на головную боль.
Перед тем как пойти в постель, он принял душ. Пока Драко стоял под теплыми струями, мысли о Грейнджер не давали ему покоя. Уровень моральных ценностей (ой, простите, ПРИНЦИПОВ) Забини вполне позволял ему поиметь охмелевшую девушку, а потом еще тыкать ее в это носом. Грейнжер в результате не выдержит и расскажет все Герою Магического Мира. «Святой Поттер» никогда не сможет обвинить в чем-то «не менее святую Грейнджер». В конечном итоге все шишки полетят в Драко, ведь это его дом, и их с Гарри хрупкое перемирие
Вот только это Малфоя ни разу не волновало. По крайней мере, не должно было. Но он не хотел разрывать отношений с Поттером. Драко бы никогда никому, даже себе, в этом не признался. Работа вместе, взаимные подколки… В каком-то смысле, это даже можно было назвать… дружбой. Весьма извращенной и слабо поддающейся логике, но все-таки дружбой.
Драко резким движением поднялся с постели и набросил на шею полотенце. Он быстро шлепал босыми ногами по каменному полу коридора. Когда Забини соблазнял девиц на банкете Малфоев, он неизменно пользовался одной и той же гостевой комнатой.
Драко распахнул старинную дверь. Действо было в самом разгаре: Блейз придавил к кровати Гермиону, на которой к тому моменту остались одни лишь кружевные трусики («Неужели, Грейнджер носит дорогое белье?» — спросил у себя Драко). Малфой без особого труда скинул с сильно пьяной девушки своего приятеля.
— Найди себе другую сучку, — спокойно велел Слизеринский Принц, закинув на плечо нежно-розовое платье и без усилий подхватив на руки легкое тело девушки.
Гермиона слабо задергалась, но уже когда Малфой вынес ее из комнаты.
— Пусти! — она протестующе начала стучать кулачками по его груди. — Зачем ты меня забрал?! Паршивый хорек! Я хотела…
Драко вошел в свою спальню и, захлопнув дверь ногой, грубо бросил Грейнджер на кровать.
— Что тебе надо от меня, Малфой?! — не сдавалась она, хотя голос уже срывался на плач. — Я ХОТЕЛА трахнуться с Забини!
— Поздравляю! — не выдержал Драко. — Теперь ВЕСЬ Малфой-Мэнор осведомлен об этом.
Гермиона сжалась в комочек на шелковых простынях и тихо заплакала.
— Мне нужно… я не могу больше так… — тихо зашептала она.
— Я не знаю, что там у тебя стряслось, Грейнджер, — Малфой устало кинул ее платье на кресло, туда же полетело и полотенце, — но это не повод… спать с кем попало.
Последняя фраза далась ему с трудом. Во-первых, потому, что Драко в принципе впервые отучал кого-то от решения проблем таким способом. Во-вторых, он никогда бы не подумал, что наставлять на путь истинный ему придется всезнайку Грейнджер.
Гермиона притихла.
— Эй, Грейнджер, ты как там? Уснула что ли? — Драко почти безразлично присел на кровать и поднял ее голову.
На него смотрели большие карие глаза, еще влажные от слез. Малфой знал этот взгляд. Знал слишком хорошо, потому что видел его уже у многих женщин.
— Нет, нет, нет! — попытался отстраниться он, но Гермиона легко поймала своими губами его.
Его уже так целовали, страстно, исступленно. Но не она. Он даже и представить не мог, что зубрила Грейнджер так умеет. Тем временем Гермиона углубила поцелуй, дразня его язык своим. Драко даже не успел понять, как начал отвечать и как его руки оказались у нее на талии и уверенно полезли ниже, заставляя лучшую экс-ученицу Хогвартса стонать самым непристойным образом. Гермиона быстро
— Драко… — прошептала Гермиона ему в губы, — я хочу тебя… сейчас…
Он понимал, насколько это будет неправильно. Но, пикси его за волосы, Грейнджер сейчас была такая мягкая, податливая и соблазнительно влажная там, внизу, что захотелось откинуть все мысли о том, что сделает с ним Поттер, когда узнает об этом. Ее обнаженная грудь касалась его, возбуждая еще больше. Она вытащила руку и стала тереться о его член через ткань штанов и трусиков. Драко тихо по-звериному зарычал, и Гермиона ускорила темп, не отрываясь от его губ. Он до синяков сжал ее бедра, пытаясь взять себя в руки.
***
По осознанию того, как здорово проснуться в своей постели, потянуться и улыбнуться пробивающемуся в окно солнцу, людей можно разделить на три группы. Первые всю свою сознательную (а иногда и бессознательную) жизнь проводят в разъездах, поэтому у них и постели-то своей нет. Вторые, напротив, так давно приросли к одному месту, что для них «своя постель» стала вещью настолько само собой разумеющейся, что и задумываться о ней не нужно. И, наконец, третьи живут в целом на одном месте, но так часто срываются куда-то, что возвращение в родной дом и ночевку в «своей постели» уже можно почитать за счастье.
Гермиона относилась именно к третьему типу людей. Она любила родительский дом, куда приезжала на летние каникулы, любила и Хогвартс с его шикарными почивальнями под балдахинами, но теперь, когда она снимала собственную, хоть и небольшую квартирку, чувствовала себя по-настоящему дома. Хотя из-за последних событий в ее жизни, ночевала она в своей постели все реже.
Вот только этим злосчастным утром Гермиона проснулась там, где меньше всего ожидала и меньше всего хотела, честно признаться. Солнце косыми лучами проникало через толстые готические окна, освещая широкую кровать под зеленым пологом. Это первое, что бросилось ей в глаза — цвет. Не то чтобы Гермиона как-то очень не любила зеленый, просто за семь лет, проведенных в Хогвартсе тяги к цвету сочной травы у нее сильно поубавилось. Потом она поняла, что спит на чужих простынях, шелковых, а не своих льняных и даже не на ЕГО, хлопковых. Мозг соображал медленно, голова гудела, как будто кто-то поставил телефон на виброзвонок, и теперь на него упорно пытаются дозвониться. Гермиона закрыла глаза. Еще раз. Это сон. Однозначно сон. Этого просто НЕ МОЖЕТ БЫТЬ…
— Доброе утро, Грейнджер, — растягивая слова в любимой манере, из душа вывалился Драко, и от его зоркого взгляда не ускользнуло то, что девушка более или менее проснулась.
Гермиона тихонько вылезла из-под одеяла. Увы и ах! Это был не сон и не плод ее иногда больного воображения. Она была в доме Драко Малфоя и сейчас лежала в постели Драко Малфоя. А еще у нее раскалывалась голова, Гермиона только что поняла, что из одежды на ней только трусики, а также то, что она совершенно не помнит, что произошло вчера ночью. Кажется, к ней подошел Забини…