Хочу познакомиться

Уинтерс Рэйчел

— Пока не знаю, — призналась я. — Я заявила Эго и Монти, что заслуживаю, чтобы меня поставили автором, но они оба отказались.

— Может, — проговорила Сара нехарактерным для нее мягким тоном, — это не им решать?

— Что бы ты ни решила, — сказала Мария, беря меня за руку, — мы ужасно гордимся тобой. Ты снова пишешь, и этого ни один подонок не сможет у тебя отнять.

Я засмеялась, вытирая глаза рукавом:

— Я ничего им не отдам.

Джереми полез в холщовую сумку, лежавшую рядом с диваном.

— Мы здесь еще по одной причине.

И он выложил

на стол какую-то вещь.

Камеру Анетт.

— Нам нужно тебе кое-что показать, — объяснила Мария.

Сара включила камеру и нажала кнопку воспроизведения видео. На экране появилась Анетт в том самом красно-белом платьице, в котором была на свадьбе Сары. Девочка оглянулась через плечо. Из-за двери у нее за спиной донеслись наши с Беном гневные голоса.

— Привет, Эви, я надеюсь, эта запись дойдет до тебя, — тихо проговорила она, приблизив личико вплотную к объективу. — Мне нужно торопиться, но я хотела тебе кое-что сообщить. Речь о моем отце, Бенджамине Майкле Уильямсе. — Анетт произнесла его полное имя. Джереми достал свой телефон. — Дело в том, что раньше нас было трое и мы были вместе против всего мира. А потом случилось кое-что плохое, и мы остались вдвоем. Это плохое испугало папу. Он не захотел, чтобы это повторилось, поэтому мы отказались от приключений. Теперь его замечательная доченька в безопасности, но мало-помалу папа забыл, что жизнь сама по себе огромное приключение. — Она ткнула пальчиком в камеру. — Это ты, Эви. Ты — настоящее приключение. — Анетт резко обернулась.

Я услышала собственный крик: «Ты трус, Бен» — и покраснела. Джереми приподнял бровь.

— Ой-ой. Мне пора. Запомни: Бенджамин Майкл Уильямс.

Экран погас.

Я с минуту сидела, уставившись на камеру. Мария обняла меня, давая мне время переварить услышанное.

— Хочешь разузнать о нем? — спросил Джереми. — Мария заставила нас подождать, пока ты сама решишь.

Хочу ли я? Возможно, мы с Беном вообще больше не увидимся. Так почему же мне все равно хочется все про него знать? Я кивнула. Мы все прильнули к телефону Джереми.

Он уже отыскал сайт по запросу «фотограф Бенджамин Майкл Уильямс». Там было много ярких, захватывающих дух снимков, подобных тем, что я уже видела раньше.

— Его выставляют в галереях по всему миру. Вы только посмотрите на цены! — говорил Джереми.

Подруги, желая поглазеть, оттеснили меня в сторону.

— Эви! — благоговейно произнес Джереми. — Твой парень богат.

Все посмотрели на меня.

— Он не мой парень, — сказала я. — Серьезно!

— Поверить не могу! — воскликнула Сара. Мы уставились на нее. — Мою свадьбу снимал сам Бенджамин Майкл Уильямс!

— Ты еще минуту назад понятия не имела, кто он такой, — заметил Джереми.

— Все равно, — напыжилась Сара и положила руку мне на колено. — Эви, возможно, я когда-нибудь прощу тебя за погубленный торт, — великодушно сообщила она.

— Спасибо, Сара.

Джереми продолжал копаться в смартфоне и вдруг замер.

— Я нашел несколько статей, — серьезно проговорил он.

— О чем?

— О его жене.

— Я хочу посмотреть, — сказала я. Мне почему-то показалось,

что Анетт тоже этого хотела.

Джереми протянул мне мобильник.

Заметка «Трагедия в Альпах» была опубликована три года назад. Когда я прочла ее, все стало на свои места. Хлоя и Анетт поехали с Беном на съемки. В тот день, когда это случилось, он был в горах, а его жена с маленькой дочерью остались в деревне, где разместилась съемочная группа. Он собирался вернуться поздно, и Хлоя с Анетт отправились ужинать вдвоем. В этом не было ничьей вины. Мама и дочка переходили дорогу, навстречу им вылетел джип, тормоза на обледеневшей дороге оказались бесполезны. Свидетели рассказывали, что Хлоя успела выпустить руку Анетт, прежде чем очутилась под колесами. Она умерла прямо там, на улице. Бен узнал об этом, лишь когда спустя несколько часов вернулся со съемок.

Мой папа умер по дороге на показ одной из короткометражек, снятых по моему сценарию. Теперь-то я понимала, что в этом нет моей вины, и все же это была одна из причин, по которым я перестала писать. Хлоя погибла, когда Бен фотографировал. Вот почему он прекратил снимать. Пока я не побудила его начать заново.

— Я назвала его трусом, — тупо проговорила я. Джереми осторожно вытащил телефон из моих дрожащих пальцев. — Я наговорила ему кучу ужасных вещей. Непростительных гадостей.

Друзья крепко обняли меня.

— Да, но ты хотела как лучше, — заметила Сара.

— Спасибо, Сара.

Я знала, что она тоже хотела как лучше.

— Что будешь делать? — спросила Мария.

— Разве есть надежда, что он меня простит?

— Ты знаешь, как я отношусь к любви. — Джереми отстранился от нас. — Цветы, коробки конфет в форме сердца — все это ерунда. Но когда мужчина по первому зову мчится устранять засор у тебя в туалете — вот настоящая романтика.

— О чем это ты? — фыркнула я.

— Он может тебя удивить, — ответил Джереми.

После того как мои друзья ушли, я устроилась на мамином диване с камерой Анетт. И снова включила ее: мне было интересно посмотреть фотографии со свадьбы, а также проверить, успела ли девочка снять нас с Беном до того, как все полетело в тартарары.

По-видимому, я залезла в папку со старыми фото, потому что на экране появился снимок, сделанный несколько лет назад. На нем были запечатлены Анетт, Хлоя и Бен, улыбавшиеся в камеру. Волосы Хлои были светлее, чем у ее дочери, но улыбка точно такая же. Эти трое выглядели невероятно счастливыми, не подозревая, что скоро их маленькая семья изменится навсегда.

Они сидели в кофейне «У Джила».

Камера чуть не выскользнула из моих рук.

В комнату заглянула мама.

— Будешь пирожное?

— Да.

Она подала мне тарелку с маленьким брауни, опустилась на диван и обняла меня.

Мы обе посмотрели на фотографию.

— Какая прекрасная семья, — заметила мама. — Я так отвратительно вела себя с Беном. Сказала, что он тащится по накатанной колее. А на самом деле даже не это имела в виду. Мне нравились наши завтраки в кофейне «У Джила». Зачем только я это ляпнула?