Хочу тебя в долг

Ангелос Валерия

Я не спрашиваю, что там, что именно он размешивал и предлагает выпить. Вообще не задаю никаких вопросов. Безвольная. Слабая. Никчемная. Я должна бороться. Обязана. Во всяком случае, мое тело этого требует, потому что меня до сих пор ужасно колотит. Физически тянет к активным действиям. Бежать. Сражаться. Вернуться назад и лично вытащить Амира из той адской комнаты. А морально я на дне, не соображаю, слабо осознаю происходящее, с трудом понимаю, где нахожусь, с кем и зачем.

Все вокруг выглядит странно. Размыто. Размазано.

Я покорно открываю

бутылку и пью растворенный там порошок. Возможно, поступаю глупо, подвергаю себя опасности. Но и отказаться сейчас не выходит. Я толком и не задумываюсь о том, что в принципе могу отказаться. Мало ли какая внутри гадость?

Амир верит Леону. Точка. Значит, и я буду верить.

Но Амир не знал, что на нас нападут. Верно? Так он сказал. Не рассчитал, не предугадал всего. Никто не способен оценить всю опасность, предугадать ходы наперед. Это нереально. Фантастика. Только черт побери, если я и Амиру доверять перестану, то как могу быть уверена в остальных людях?

Мне нужно за что-то держаться. Нужно. Необходимо.

Жидкость в бутылке безвкусная. Мутная. Пью мелкими глотками. Смотрю в пустоту. Дрожь в теле понемногу утихает. Дыхание выравнивается. Разум проясняется.

Или это обманчивые впечатления? Вдруг там просто наркотик? Очередная запрещенная гадость?

— Что здесь? — спрашиваю Леона. — Что ты мне дал?

— Препарат для восстановления водно-солевого баланс, — поясняет он и, понимаю природу моих опасений, прибавляет: — Ничего серьезного. Не волнуйся.

— Мой баланс в полном порядке, — замечаю тихо.

И продолжаю пить. Когда содержимое емкости подходит к концу, автомобиль останавливается. Поворачиваю голову и вижу знакомый отель.

Настолько быстро?

Господи, я даже не заметила, как мы сюда приехали. Вовсе пропустила подобный момент. Ощущение, словно в реальности сформировался разлом и я туда рухнула.

Неприятное чувство. Очень неприятное.

— Пойдем, — говорит Леон и помогает покинуть салон, проводит до номера и предлагает принять ванную. — Тебе надо смыть кровь. Я останусь за дверью, мы будем общаться, пока ты не закончишь.

Ограничиваюсь рассеянным кивком.

Прохожу вперед, бросаю взгляд в зеркало и обмираю на миг. Сглатывать больно. Да и челюсть ноет. На лице явственно проступает отметина, грозящая превратиться в синяк. Но даже это не самое жуткое в моем внешнем виде.

Боже, я так по отелю и шла?

Перепачканная кровью. В разодранном платье. Практически полуголая. При чем я даже не понимаю, когда успела испортить свой наряд. Дорогой материал теперь смахивает на ветошь.

В тайном проходе ободрала ткань? А кровь откуда? Я же не ранена.

Амир. Прямо как утреннее дежавю. Но хуже. Дьявол, сейчас и заорать не выходит. Звук забивается в груди.

Закрываю глаза и отворачиваюсь. Стягиваю тряпку через голову. Избавляюсь от всего лишнего. Открываю воду и ступаю под упругие струи. Смываю все.

Леон говорит, задает мне вопросы, снова и снова, не дает никакого покоя. Отвечаю машинально, чисто

механически. Что-то о моем состоянии. Есть ли раны. Синяки. Царапины. Где болит. Что чувствую.

Настоящий фарс. Я в полном порядке, обо мне не стоит переживать. Я в номере отеля, в душевой кабине. Мои дурацкие ранения не представляют никакой угрозы для моей жизни. Чего нельзя сказать об Амире. Он в эпицентре бойни. Один. Доверять некому. Мифические люди Леона внушают мало доверия. Вообще, не внушают, если честно. Викинг и вовсе двинутый садист. Плюсом ко всему идут взрывы, перестрелки.

Только ничего не изменится. Киллер не оставит меня в одиночестве и не поспешит на помощь другу. Я даже не попробую повлиять на него. Не важно. Уже ничего не важно. Мы оба получили приказ. Мы оба не посмеем ослушаться.

Я выхожу из ванной комнаты в халате. Зуб на зуб не попадает. Меня снова начинает дико трясти. Успокоиться не выходит. Вообще ничего уже не выходит.

Леон протягивает мне таблетки и стакан воды. Принимаю это. Молча. Без вопросов и без уточнений. А потом я закрываю глаза и как будто проваливаюсь в темноту.

Мир вокруг плывет, становится мягким.

Я плыву, окончательно теряю волю.

+++

— Где Амир? — это первый вопрос, который я задаю, когда открываю глаза и вижу в кресле перед кроватью Леона. — Что с ним? Почему его здесь нет?

— Занят, — отвечает киллер. — Он занят, но как только освободится, то приедет сюда. Ляг и поспи, тебе необходимо восстановить силы.

— Нет, — решительно отбрасываю простынь, резко поднимаюсь, отчаянно стараюсь справиться с головокружением. — Я достаточно отдохнула.

Лицо обжигает боль. Кажется, слишком активно двигаю челюстью в процессе речевой деятельности. Меня точно кипятком ошпаривает, жар прямо в лицо бьет.

Замираю, осторожно ощупываю подбородок. Теперь и сглотнуть страшно. Судорога мышцы сводит.

Леон пользуется образовавшейся заминкой, поднимается со своего поста и заталкивает в мой рот очередную порцию таблеток, силой заставляет их проглотить. Эти капсулы мелкие и скользкие, моментально внутрь пролетают.

— Осторожно, — произносит ублюдок, укладывая меня обратно, набрасывает сверху покрывало.

— Какой же ты…

Я даже договорить не успеваю. Или успеваю, но не осознаю произнесенные фразы. Разум подернут дымкой. Язык заплетается, и я отключаюсь прежде, чем могу хоть слово произнести. Погружаюсь в глубокий сон.

Так происходит несколько раз. Практически — так. Меня кормят, разрешают умыться и сходить в туалет, а после опять проталкивают в рот таблетки. Мозг отрубается как по щелчку. Ощущаю себя куклой, покорной игрушкой.

Абсолютный ступор. Рефлексы замедленны. Все происходящее воспринимается точно через вату, едва осознаю окружающие декорации. Но постепенно получаю больше свободы и меньше капсул. Трезвею, изгоняю предательский туман из головы.