Хочу тебя жестко

Шварц Анна

Но когда я достаю ключи и открываю дверь, то все еще чувствую кое-чей невероятно тяжелый взгляд, прицельно смотрящий мне в спину.

***

В квартире я снимаю с себя грязную одежду и пристально рассматриваю ее. На коленках и заднице коричневые пятна от земли, и небольшая дырка на правой ноге, а от футболки уже неприятно пахнет, несмотря на дезодорант.

У меня нет сменной одежды, поэтому я нахожу ванную и запихиваю шмотки в стиралку. Какое-то время я сижу, глядя на то, как крутятся джинсы с футболкой и носками, а затем машинка пикает и выдает какую-то ошибку, резко остановившись.

—

Эй. — я растерянно стучу по ней. Затем тыкаю в кнопки, но она выдает все ту же ошибку при каждом действии, и я дергаю за дверцу. — Эй, отдай мои шмотки, коза.

Она не поддается. Боже. Я пытаюсь ее включить и выключить, но она просто не реагирует. Даже когда я догадываюсь вырубить ее из розетки, то смотрю с сомнением на новый ремонт и полный барабан воды, и понимаю, что затоплю к чертям всю кухню, если открою дверцу.

— Супер. — шепчу я. — Что еще меня сегодня ждет?

Я встаю и ухожу в одну из комнат. Там открываю шкаф и вытаскиваю одну из вещей хозяйки квартиры. Она больше меня на несколько размеров. Единственное, что мне подходит - это халат, но в нем я вряд ли смогу завтра пойти в институт.

Порывшись в мужских вещах, я почему-то нахожу только костюмы или нижнее белье.

Сев на пол, я подпираю подбородок рукой и думаю.

Если я попрошу кого-нибудь из подруг привезти вещи, то консьерж наверняка ляпнет кому-нибудь, что я водила сюда подруг. Я могу, конечно, оправдаться ,но... хотелось бы не подвести родителей. Да и дергать с утра кого-нибудь из девочек, чтобы они пилили в такую рань в центр города - кощунственно.

Черт.

Ладно, все равно я хуже уже не сделаю.

Я встаю, запахнув халат, и, забрав с тумбочки в коридоре ключи, покидаю квартиру. Затем поднимаюсь на лифте на этаж выше и задумчиво смотрю на две квартиры. В какой из них он живет? Судя по моему невероятному везению в последнее время, должно быть, прямо надо мной.

Поэтому я подхожу к двери справа и, прислушавшись ,нажимаю на звонок.

Я не слышу шаги за дверью, но спустя несколько секунд она распахивается.

— Боже. — я отворачиваюсь, закрыв свое резко вспыхнувшее лицо. Я угадала. Профессор открывает мне дверь, одетый в одни спортивные штаны. Я уже успела забыть, как выглядит его голый торс, но мой взгляд просто на автомате все пытается зацепиться и зависнуть на рельефных впадинках между мышцами. — Слушайте, я понимаю, что я поздно, но одолжите мне свою одежду. Футболку и штаны, или шорты. Я завтра верну. Мои вещи сожрала стиральная машинка.

Глава 25

Он прислоняется плечом к двери и окидывает взглядом с ног до головы, словно видит впервые за день.

— И почему ты решила одолжить вещи у меня, Цветкова?

— Так уж вышло, что вы живете поблизости.

— Так уж вышло, что мы разного пола. Хочу понять твою логику, почему ты не позвонила подругам или не попросила привезти свои вещи родителей.

—Уже поздно.
– я вздыхаю. — Я не хочу дергать людей, которым рано вставать.

Он едва поднимает бровь.

— И поэтому дернула меня? Я собирался ложиться, мне тоже завтра рано вставать. Спокойной ночи, Екатерина.

После этих слов он закрывает дверь ,но я в последний момент в шоке ловлю ее руками.

— У вас это пять минут займет! Вам что, жалко? —

возмущенно произношу я. Он хоть иногда может не быть дерьмом, хотя бы в простых человеческих просьбах? Или он не заснет, если побудет немного хорошим? Черт побери, он сам вынудил меня с ним встречаться, так бы я в жизни не постучалась к нему в квартиру.

— Ты угадала. Мне жалко свои вещи, которые ты тоже можешь утопить в машинке. Вызови мастера, Цветкова. — эта скотина не теряет свою непреклонность, но и я изо всех сил упираюсь в дверь ,не желая сдаваться.

— Мастер ночью не приедет. В конце концов, вы сами сказали, что мы встречаемся. — сквозь зубы цежу я. — Какого черта тогда вы меня не выручаете? И я не смогу завтра попасть на ваши пары, если у меня не будет одежды.

Я замечаю на лице профессора появившуюся усмешку.

Внезапно он отпускает дверь, и я по инерции лечу вперед, оступившись. Жесткая рука ловит меня за локоть и очень больно сжимает нежную кожу, удерживая, отчего мне хочется ударить профессора, но я всего лишь зажмуриваюсь.

— Мне больно.

— Заходи, Цветкова, раз так. — его пальцы разжимаются, оставив на мне наверняка синяки. Я, как и обычно, остаюсь без извинений, выпрямляюсь и переступаю через порог.

— Ага, спасибо. — под моими ногами идеально чистый пол и меня тут же окутывают холодные и почти бесцветные запахи квартиры профессора.

Обычно у людей пахнет чем-то - едой, или любимыми духами, или ароматизатором, кондиционером для белья, но здесь такое чувство, словно квартира нежилая.

— А собака... — вспоминаю я внезапно наш давний разговор в отеле и поднимаю на стоящего рядом профессора взгляд. Он смотрит на меня с таким неуютным выражением в глазах, как патологоанатом на вскрытый труп. —… У вас собака же была? Она не кусается?

Он молча протягивает руку и закрывает дверь.

Молча. Глядя на меня.

С таким взглядом я думаю, что мне стоило подождать в подъезде.

— У вас нет собаки. — подвожу итог я.

У профессора вырывается усмешка, но взгляд при этом остается все тем же.

— Иди за мной.

Он отворачивается, и у меня в груди даже оттаивает. Я могу тихо вздохнуть. До чего же он напрягающий своим поведением, обделаться можно иногда. Но кое-что я успела понять за время нашего более близкого знакомства: в принципе, если открыто ему не угрожать, не провоцировать, и иногда подлизываться, он достаточно терпеливый.

В конце концов, из всех студентов в институте, он пытался убить только меня.

Мы заходим в одну из комнат. Он открывает один из ящиков комода, и в нем я вижу стопку вещей. Я оцениваю их идеальное состояние, затем смотрю на штаны профессора такого же цвета, и не вижу ни одной шерстинки.

Собаки тут точно нет и не было.

Что у него за привычка патологически лгать?

— Красивая мебель. — произношу я, чтобы разрядить тишину и не слишком загоняться из-за поведения этого психопата. — Где заказывали? У меня дома хлипкий шкаф, хотя на картинке он казался очень даже классным и массивным. Но спустя месяц у него в ящиках начало отваливаться днище. — мой голос затихает на последних гласных, потому что профессор косится на меня с таким взглядом, словно я сделала что-то потрясающе странное. Или это желание меня заткнуть.