Хочу Вас... профессор!
Шрифт:
Выдыхаю ей прямо в ухо и тут же чувствую ответную реакцию. Её кожа покрывается мурашками, а я удовлетворенно рычу, разворачивая Анюту к себе.
Она смотрит на меня долго, не мигая, широко распахнув свои глаза.
А в них столько эмоций. От удивления до абсолютного страха…
А я дышать уже не могу.
Воздух пропадает напрочь.
Грудь сдавливает в тиски.
Боль ядом разливается по венам, а душа мечется в агонии.
Остолбенел.
Ни черта
Любуюсь ею?
Да. Именно так.
По-другому не объяснишь.
С жадностью оголодавшего зверя, впитываю каждую черточку, каждый миллиметр родного такого любимого лица…
Да уже глядя на её спину… фигуру… понял, что изменилась.
А теперь, не отрываюсь… смотрю на неё.
Взрослая стала. Взгляд уже совсем другой, но такая же красивая.
До изнеможения. До одури. До разрыва аорты.
Бл*ть.
И в то же время, будто и не было разлуки в полтора года.
Моя. Она. Моя.
Вся. Целиком. До конца.
Полностью.
– Анюта.
– Витя.
Произносим мы одновременно. Прижимаемся. Ударяемся лбами.
Рушим грёбаную стену, которая стояла между нами.
Мешала двигаться. Жить дальше.
Нет. Нет смысла без неё.
Уже не контролирую себя. Выдержка трещит по швам.
Руки лихорадочно начинают шарить по её телу, вызывая ответный трепет.
Трепет, который снимает предохранители.
Напрочь сжигает меня дотла.
Её.
Нас дотла.
С губ Анюты вырывается всхлип.
Ещё один…
И ещё…
– Вить, я так…
– Тшшш… – прикладываю палец к её пухлым губам, очерчивая их. – Я скучал. Чертовски скучал.
Ограничиваюсь сухим «скучал»…
Пусть думает так.
Пусть не знает, что в моей больной голове творится.
Потому, что там полный хаус… ураган.
Цунами.
Тайфун из мыслей и доводов.
Непрекращающийся смерч.
Ни одно нормальное слово не описывает того, что я испытал за то время, когда её не было рядом.
Я…
Помирал. Сходил с ума. Сжирал, корил себя.
Горел в собственном аду.
А ты… как жила ты?
– Витя… подожди, – сквозь шум собственных мыслей, слышу её голос. Мягкий, обволакивающий, переворачивающий всё вверх дном. – Я… сразу, сразу хочу тебе сказать об этом. Не буду больше обманывать. Скрывать. Не хочу. Не могу больше. Не буду.
Зацеловываю её лицо. Оттягиваю волосы назад. Не могу насытиться. Не могу надышаться ею.
Слишком мало. Мне слишком мало этого.
Хочу её всю.
– Витя… послушай!
– Нет, – рычу, стискивая её талию. Прижимая к себе.
Не могу отойти. Ни
Хочу рядом быть. Впитывать каждую эмоцию. Каждое изменение на её лице.
Не отпущу.
Не отпущу больше.
– Пожалуйста… Вить. Мне нужно сказать тебе. Я не могу больше.
– Сможешь. Мы сможем всё. Вместе, Анют.
– Дело в другом…
Однако её следующие слова, всё-таки заставляют меня остановиться.
Нет. Не так.
Они просто придавливают к деревянной поверхности пола.
Тело тут же свинцовой тяжестью наливается.
Каменеет…
– Витя, у меня есть сын… – смотрит мне в глаза. Душу выворачивает и ударяет наотмашь: – Наш сын.
Отхожу от неё на шаг, а в голове только одна мысль:
У меня всё это время был сын, а я о нём не знал...
***
Хочу заорать на всю катушку, чтобы услышали все… но вместо этого молча иду за Анютой.
В душе такие эмоции поднимаются, коих там никогда не рождалась.
Я думал, что испытал всё, что можно.
Оказалось, нет…
Это совсем иное.
Сложно понять, что это и откуда.
Сердце, объятое пламенем, останавливается и огнём растекается по всему периметру грудной клетки.
По спине и плечам сумасшедшим контрастом несётся озноб.
А задеревеневшие мышцы наливаются слабостью…
Я не знаю, какими будут мои ощущения там, в комнате.
Не знаю. Упаду на месте. Развалюсь. Рассыпаюсь.
Я не знаю.
– Вить… подожди минутку.
И я перевожу взгляд на Анюту, которая подходит к какой-то женщине и что-то у неё спрашивает…
Та указывает пальцем наверх.
А потом вдруг в шум голосов прорывается громкий плач, и все разом смолкают.
Напряжение ощутимо и необратимо сгущается.
Анюта ударяет себя по лбу и бежит в сторону лестницы.
Мне удаётся сделать полноценный вдох и наполнить легкие кислородом.
Следом включается сердце. И сходу набирает сумасшедшие обороты. Отстраненно пропускаю через сознание то, как оно выбивает мне ребра, и поднимаюсь за Анютой.
Картинка перед глазами расплывается. Но я иду. Просто иду, используя привычные навыки. Потом уже на звук голоса…
Звонкого. Наполненного жизнью. Детского… Родного.
Чувствую сразу.
Толкаю дверь ладонью, проходя в небольшую спальню. Осматриваюсь.
На стенах фотографии. Много детских фотографий.
Анюта стоит ко мне спиной. Напрягается, но не оборачивается.
Знает, кто вошёл.
Ещё несколько шагов и я вижу его…
Вижу своего сына.
Мой сын. Мой сын. Мой сын.