Хочу замуж под Новый год!

Бек Кора

Ты не поверишь!

— Асенька, а как же Невский? — Нюрка испуганно захлопала глазами. — Ты, понимаешь ли, на почве совершённого преступления совсем сбрендила, а труп-то нужно в надёжное место спрятать! Нам действительно необходимо упредить действия полиции. Я не хочу, чтоб ты в каталажке оказалась. Лучше уж вызвать врача на дом и зафиксировать временное помешательство разума. И, если только ты не будешь орать, как сейчас, тебя не станут помещать в палату для буйных.

Я с ужасом посмотрела на подругу, но она ничуть не смутилась и

продолжила:

— Попринимаешь некоторое время витаминчики, и тебя врачи сами выпишут, как миленькие. Идиотов у нас в городе за милую душу хватает, а вот со свободными местами в больнице вечно напряжёнка. Зато, пойми, никто не станет вешать на тебя преступление. Ну, разве это не здорово?

— Я убью тебя, Дмитриева! Ты меня сегодня уже достала окончательно, идиотка ненормальная!

— Как же мне тебя жалко, Асенька! С такими-то ярко выраженными симптомами тебе место в палате для буйных точно обеспечено. Ну, успокойся, пожалуйста. Просто скажи, куда ты дела труп Невского, а уж мы с Лёликом сами разберёмся, что с ним дальше делать?

Я выдохлась. Нюрка так упорно тупила, что у меня просто руки опустились. Нужно было срочно вправить ей мозги, но только как это сделать? Наверное, для начала надо попытаться объяснить, что я не убивала Невского. А, главное, мне необходимо успокоиться. Иначе она совсем перепугается и позвонит в скорую. Обе опозоримся.

Меня, небось, с работы тут же уволят, да и Нюрку тоже. Ладно, я ещё смогу себе на жизнь зарабатывать пением в подземке, а мою стрекозу неотстрелянную, как пить дать, в тюрьму посадят. Но я — мудрая, я должна спасти свою подругу.

Ну, и что из того, что она меня старше и на свой жизненный опыт ужасно любит ссылаться? Я-то Нюрке никогда не перечу, просто знаю, что в действительности я её намного умнее и сообразительнее. Так что со стрекозы моей неотстрелянной взятки гладки. Только на мне лежит ответственность за нас обеих.

— Ты не поверишь, Нюрк, но Невский жив и здоров, чего и тебе желает!

Я постаралась сказать эти слова как можно более весёлым голосом, чтобы моя бедовая подруга избавилась от своих подозрений, и перестала меня, наконец, шантажировать вызовом скорой помощи. Ведь она, дурная, не понимает, что и я могу позвонить туда же. Но, боюсь, тогда нам обеим придётся доказывать, что мы — не верблюдицы.

— Что ты мне зубы, Ась, заговариваешь? Не мог же он воскреснуть! — Нюрка недоверчиво покосилась на меня и потянулась к бутылке.

На сей раз я не стала её останавливать. Может, у неё после вина мозги на место встанут?

— Воскреснуть не мог, — подтвердила я всё тем же весёлым и благожелательным тоном.

Помимо психологии, у нас в институте ещё и занятия по психиатрии раньше проводили. Поэтому я точно знала, что с нервнобольными нельзя спорить. Если им перечить, то у них вообще может крыша поехать. Нужно продолжать гнуть свою линию, но делать это следует очень аккуратно. А, главное, не подавать виду, что вы им не верите, или что вам что-то не нравится в их поведении. Тогда появятся серьёзные шансы на выздоровление.

— Всё дело в том, что Невский не умирал. Мы с ним у подъезда попрощались,

и он немедля отправился восвояси. Такси Николай, кстати, не отпускал, — добавила я, чтоб Нюрка поверила моим словам. — Ему ведь надо было ещё до дома сегодня добраться.

— Не умирал?! А кто же тогда тебе ногу сломал?

— Никто мне ничего не ломал! Я просто банально растянула связки, когда нынче утром второпях вскочила с кровати, чтобы открыть тебе дверь, пока ты её, Нюрк, не выломала к чёртовой матери!

— Но почему ты так нервно реагировала на мои вопросы? Я помню, Асенька, помню! — сказала Нюрка нетрезвым голосом и, чокнувшись со стоявшей на столе бутылкой, выпила.

— Да потому что ты ко мне ни свет ни заря, дорогуша, припёрлась!

Я вновь закипела помимо своей воли. Все-таки теория — это одно, а практика — другое.

— Ни свет ни заря! — передразнила меня Нюрка. — Я постучалась к тебе, Ася, в одиннадцать утра! И дверь, между прочим, не ломала. Для этого существуют медвежатники.

Сама того не ведая, моя стрекоза неотстрелянная вновь напомнила мне о нашей главной проблеме. У меня же из головы вылетело ограбление! Но как подойти к этой деликатной теме, чтобы не вызвать новый взрыв возмущения? Поэтому я постаралась придать своему голосу нейтральность.

— А что, у тебя, Нюрк, есть знакомые медвежатники? Снабдила бы ты меня на всякий случай их телефончиками. В жизни всё может пригодиться.

— Да я тоже с ними ещё дела не имела. Но их координаты можно глянуть в интернете. Кстати, именно так я бы и поступила, если б ты, Ася, дверь мне нынче не открыла.

Очень странно это слышать. Хотя говорит как будто искренне. Но Лёлик точно не специалист по взлому замков. Он, кроме своих компьютерных систем, ничего не знает. А как же они тогда в банк попали? Или Дмитриевы никого не грабили?

Но где же в таком случае моя бедовая подружка взяла деньги? Ведь скатерть-самобранка встречается, к сожалению, только в сказке. А Нюрка сегодня хорошо потратилась!

У меня от этих мыслей уже голова даже стала побаливать, и тогда я решила применить смешанную тактику. Задать вопрос по существу, как это делают уроженцы России, но не настаивать на ответе, как это принято у жителей Востока. Короче, понимай, как хочешь, а там посмотрим! Авось, подруга проглотит наживку и расколется.

— Однако, хороший ты, Нюрк, накрыла стол. Наверное, денег немало на это у тебя ушло?

Мне кажется, я поступила правильно. Спросила, и тут же вина нам налила. Такой мудрый отвлекающий маневр. Вроде как мне не шибко интересно, что подружка моя ответит. А, главное, я учла свои предыдущие ошибки и ни словом не заикнулась об ограблении. Но Нюрка в ответ почему-то рассмеялась, а потом предложила поднять бокалы.

В меня, если честно, вино уже не лезло. Я ж с утра ещё ничегошеньки не ела. Хотя стол ломился от яств. Однако есть совсем не хотелось. Не было аппетита. А всё из-за моей неугомонной подруги. Если б она меня не разбудила, я бы сейчас десятые сны видела. Но теперь я вынуждена пить за компанию в надежде, что у Нюрки язык развяжется. А она вдруг выдала: