Ход черной королевы
Шрифт:
Уже через час Кудрин шагал по коридорам Черемушкинского райотдела и, постучавшись в указанную дежурным офицером дверь, зашел в кабинет Свешникова. Представившись ему, Женя предъявил свое удостоверение личности, после чего майор набрал номер телефона и попросил своего сотрудника зайти. Через несколько минут в кабинет вошел высокий моложавый человек в сером костюме и в ботинках, начищенных до блеска.
– Капитан милиции Сомов Роман Андреевич, – представил вошедшего Свешников.
– Лейтенант милиции Кудрин Евгений Сергеевич, – Женя пожал вошедшему руку.
– Мне сейчас некогда, все указания я дал, и Роман окажет тебе помощь и содействие, – сказал хозяин
– Пойдем на улицу перекурим это дело, – предложил Сомов, когда они вышли из кабинета Свешникова.
Во внутреннем дворе райотдела они присели на лавочку, на краю которой красовалась консервная банка с сигаретными окурками, и закурили.
Женя коротко рассказал Роману о цели своего приезда.
– Значит, такое дело, – в свою очередь начал говорить Сомов, – вчера вечером в кафе у рынка произошла небольшая драка. В принципе – ничего особенного, но одного наиболее активного молодого забияку участковый инспектор все же доставил в дежурную часть райотдела. А сегодня утром туда прибежал отец того парня – некий Фунт Михаил Аронович, заведующий ювелирной мастерской у Черемушкинского рынка.
– Известная фамилия, – усмехнулся Женя, – один персонаж, если мне память не изменяет, сидел и при Николае втором, и при Временном правительстве, и при Советской власти тоже.
– Ну, этот Фунт пока еще дышит воздухом свободы, – ответил Роман, – хотя грешки за ним числятся. Так вот, – продолжал он, – парню тому выписали штраф и отпустили домой, поскольку заявления на него никто не написал, а вот дежурный офицер показал его отцу присланную вуами ориентировку с рисунком серебряного крестика. Фунт сразу признал, что сегодня утром к нему в мастерскую заходил известный в этой округе парень по кличке Харя и пытался продать похожий серебряный крестик с бриллиантами на концах, но не сошлись в цене, и он ушел. Харя – действительно известный хулиган в нашем районе, – прокомментировал Роман, – уж не припомню, сколько раз ему выносили предупреждения; несколько раз привлекали к административной ответственности за пьянство и драки.
Сомов вынул из кармана пиджака сложенные листы бумаги и передал их Кудрину.
– Здесь справка на Харитонова – Харю – и объяснение Фунта, которое на всякий случай взял дежурный офицер, – проговорил он.
Женя внимательно прочитал и отметил:
– Судя по описанию ювелира, возможно, что это именно тот крестик, который сняли с шеи убитого Трошина. А где сейчас можно найти этого Харитонова?
– Да он почти каждый день тусуется возле рынка, а потом с дружками выпивает в кафе при нем, – ответил Сомов, – я предлагаю сейчас пойти на рынок и поговорить с участковым инспектором Семеновым, он один из самых опытных работников и этот участок обслуживает не один год. Думаю, что у него на этого Харитонова много материала наберется.
С этими словами Роман достал из своей папки еще один листок бумаги с приколотой скрепкой фотографией круглолицего мужчины и протянул его Жене.
– Это краткая справка на Харитонова и его фотокарточка, – сказал он, – прочитай, и тебе сразу станет ясно, что это за тип. Можешь забрать их себе.
Прочитав написанное, Кудрин поблагодарил Романа, и они, докурив сигареты, пошли в сторону Черемушкинского рынка.
Минут через двадцать они подошли массивному крытому зданию, по бокам которого располагались многочисленные торговые палатки, зашли на рынок, прошли вдоль его рядов и остановились перед дверью, на которой висела табличка «Милиция». За письменным столом сидел мужчина средних лет в форме
– Приветствую вас, Борис Иванович, – сказал Сомов и представил ему Кудрина.
– Мы по поводу Харитонова, – выпалил Женя, – он подозревается в совершении убийства.
– Вот как! – воскликнул капитан. – Доигрался, значит, у меня тоже есть куча материала на него: и драка в кафе несколько дней назад, и вчерашнее заявление гражданки Лядиной о попытке изнасилования.
– А почему вы до сих пор не задержали его? – удивился Кудрин.
– Да боятся люди писать на него заявление, – ответил Семенов, – но я все равно на вечер еще раз вызвал тех парней, которых избил Харитонов со своими дружками. А эта Лядина, чтоб у нее рога на лбу выросли, известная в наших краях профурсетка. Местная шпана, когда речь заходит о ней, произносит впереди еще одну букву… Она и написала вчера заявление после того, как Харитонов поставил ей «фонарь» под глазом, а сегодня клянчит, чтобы я его ей вернул. И еще говорила, – Семенов театрально поднял плечи и развел руки в стороны, – что сегодня они с ним в ЗАГС идут.
– В пивную они пойдут, а не в ЗАГС, – проворчал Роман.
– Так как можно его найти? – спросил Кудрин.
– А чего его искать? Оттягивается наверняка он пивом в нашем кафе после вчерашней пьянки.
Они вышли из комнаты, прошли в противоположную от рынка сторону и вышли через запасной выход во внутренний двор. В небольшой пристройке располагалось кафе для сотрудников рынка. Вошли в помещение, и Семенов кивком головы показал на столик у окна, за которым сидели и курили трое мужчин. Дым стоял коромыслом, и даже раскрытое окно не могло полностью компенсировать сизые клубы дыма. Особенно выделялся в этой компании атлетически сложенный молодой человек с красной физиономией и оттопыренными ушами, который что-то громко говорил сидящим рядом мужчинам.
– Это и есть Харя, – на ухо Кудрину прошептал участковый инспектор, указывая жестом на Харитонова.
Сидящие за столом напряглись, увидев подошедшего к ним человека в милицейской форме и с двумя попутчиками в штатском.
– Харитонов, вставай и пройдем в комнату милиции, к тебе есть вопросы, – сказал Семенов.
– Чего-о? – протяжно пробурчал Харя. – Никуда я не пойду.
Женя вдруг увидел, что Харитонов схватил лежащую на столе вилку и крепко сжал ее. Натренированным движением Кудрин выхватил из-под своей куртки пистолет и тихо сказал:
– Не дури!
– Я понял и уже иду, нервы у меня, – оправдался Харитонов и встал со стула, потом не спеша положил вилку на стол и подошел к участковому инспектору.
– Ты не шути так, не испытывай терпение, – строго сказал Кудрин, убирая пистолет в кобуру, – тебе сказали идти в комнату милиции, значит, так надо, а к твоим дружкам мы ничего не имеем, пусть дальше отдыхают.
Они медленно вышли из кафе. В комнате милиции, не откладывая в долгий ящик, Женя предложил Харитонову вынуть все из карманов и положить на стол.
– А где санкция на обыск? – Харитонов ехидно окинул всех взглядом и заложил руки в карманы.
– При чем здесь обыск, – спокойно сказал Сомов, – мы тебя просим добровольно выложить все из карманов, а вдруг у тебя еще какая-нибудь вилка лежит.
Харитонов нехотя стал выкладывать содержимое из карманов брюк и летней куртки, а Женя, скользнув взглядом по его обуви, чуть не вскрикнул, увидев на ботинки с квадратными носами.
– А здесь что? – спросил Сомов, указывая на внутренний карман куртки.