Ход конем
Шрифт:
— Я в норме, Ириш!
— В норме? Да я же чувствую, как ты летишь!!!
«Беркут» шел по прямой, с постоянным ускорением и без какого-либо вмешательства с моей стороны. Поэтому я недоверчиво приподнял бровь… и тут же ее опустил: Иришка действительно чувствовала. Иначе не реагировала бы на мои маневры чуть ли не раньше, чем я их начинал.
Решив, что мое молчание подтверждает ее вывод, она привела еще один аргумент:
— Все ошибаются, Вик, и даже ты! А Лю просто не повезло.
Записи с «Беркутов» «Карусели» Джада я просматривал раз пять. Поэтому точно знал, чем вызвано это «невезение»:
— Нет, Ириш! Он просто почувствовал себя
— У-у-у… И что теперь?
— Не знаю. Скорее всего смонтирую ролик, в котором будет видно, как менялась манера его пилотирования с каждым сбитым Циклопом. А после возвращения на Лагос устрою коллективный просмотр… и включу его в список учебных материалов для шестой очереди.
— Бедный…
— Джад?! — вырвалось у меня.
— Ты! — грустно вздохнула Ира. — Представляю, как тяжело делать то, что должен.
Первые полчаса после ухода в гипер я ломал голову, пытаясь найти альтернативу созданию ролика. И не нашел: перспектива потерять кого-нибудь еще по вине очередного «героя» пугала меня намного сильнее, чем самая негативная реакция Джада. Поэтому, мысленно повторив Иришкино «делать то, что должен», я стянул с себя «Страж» и завалился спать. Чуть не забыв выставить таймер на время пробуждения.
Несмотря на то что сон, вызванный с помощью бэкашки, обычно не давал сновидений, в этот раз я спал просто омерзительно: мне снились взрывающиеся «Беркуты», бесконечные ряды голографий на Стене Памяти Томми Чейза и тому подобная хрень. Поэтому из гипера я вывалился злобным, как тысяча чертей.
— Привет, Викки! А тут ниче так: есть, с кем позабавиться! — срисовав метку моего «Беркута», заверещала Линда.
Я кинул взгляд на счетчик целеуказателя и оскалился: он показывал семнадцать с лишним тысяч меток.
«Прилетело еще несколько сотен…» — механически отметил я. А потом вслушался в начавшуюся пикировку.
— Слышь, Зверек, ты вроде девушка, а прекрасное не видишь даже в упор! — вздохнул Гельмут.
— Че это вдруг?
— Ну, если ты сожжешь всю эту кучу Одноглазых, то после нанесения рисунков твой «Беркут» превратится в одно сплошное черное пятно. Оно тебе надо?
— Рисунки — это ерунда! Главное — драйв!!!
— Уважаемые драйверы и ценители красоты! — разом приглушив все бэкашки, скомандовал Харитонов. — Попрошу занять места согласно купленным билетам. И побыстрее.
Мы перестроились в «Туман» за считаные секунды. Потом сорвались с места, пролетели половину астрономической единицы, снизили скорость до нуля и… разлетелись в разные стороны, изобразив цветок с семью лепестками. Или, если быть более точным, Лар’Н’Фейт — традиционный символ светила материнской планеты Циклопов.
Минута ожидания — и в эфире прозвучала ритуальная фраза древних переговорщиков Вел’Арров:
— А’Лар’Н’Фейт’Лэйти’Т-т’Э…
Гам, воцарившийся на частотах флота Вел’Арров сразу же после нашего всплытия, мгновенно затих.
Мысленно повторив ее перевод — «Да будет Лар’Н’Фейт свидетелем чистоты моих помыслов», — я прибавил громкость транслятора и превратился в слух.
— Кто ты такой?
— Имеющий право вещать от имени своего клана.
— Почему я должен тебя слушать?!
— Сейчас покажу.
«Богатыри», подлетающие к «ромашке» чуть «ниже» плоскости эклиптики, выдали в эфир мелодичный сигнал, потом одновременно развернулись боком к флоту Вел’Арров, заглушили движки и… вывалили в открытый космос тысячу с лишним обломков с активными блоками идентификации, собранными в системе
Тот, кто говорил от имени клана Зей’Нар, молчал минуты полторы. А потом прошипел:
— Что тебе надо?
— Ты пришел в мое ущелье [186] и выронил свой топор [187] . Значит, по праву сильного я могу сжечь мать твоего клана, осквернить память о твоих предках и оборвать твой Путь в Темное Безмолвие… — бесстрастно произнес синтезированный голос транслятора. — Или, говоря современным языком, добить немногие оставшиеся у тебя боевые корабли, сжечь заправщики, вбить в кору планеты ваши терраформеры, а потом оставить тут машин двести, чтобы уничтожать прилетающие флоты… Однако, как говорили ваши предки, «тепло последнего вздоха врага может согреть Воина лишь однажды»…
186
Ущелье — земля, территория.
187
Выронил свой топор — проиграл войну.
— Что ты предлагаешь?
— Свою руку [188] … И несколько ущелий там, где я скажу…
Циклоп замолчал. Надолго. А я вспомнил самый конец последнего разговора с генералом Харитоновым:
— Твой любимый Сунь Цзы утверждал, что тот «кто-то определяет форму сил противника, в то время как его войска неразличимы, сможет собрать свои силы тогда, когда силы врага разделены». Как видишь, у нас такая же ситуация — мы знаем о клане Зей’Нар все, а они о нас — ничего…
188
Свою руку — войти в свой клан.
— Ну да… — согласился я. — Знаем, что к нам прыгнул флот из двух с половиной тысяч кораблей. Мы сделали все, чтобы подготовиться к его появлению. Соответственно, можем быть уверены, что уничтожим его так же, как и первые восемьсот пятьдесят бортов.
— Это как раз мелочи! — усмехнулся генерал. — Гораздо важнее другое. То, что из восемнадцати тысяч кораблей, прилетевших на эту Окраину, боевых БЫЛО всего четыре. Что флоты, которые прибудут в ближайшее время, вероятнее всего, будут ГРАЖДАНСКИМИ. Что у Циклопов жуткий дефицит топлива и НЕТ СВЯЗИ с материнскими планетами. И что уничтожение уже развернутых ТФ-комплексов поставит жирный крест на будущем их клана.
— Уничтожение «банок» — тоже! — добавил я. — Без топлива их ТФ-комплексы не проработают и пары недель.
— Ты заглядываешь в будущее… только на один шаг. И ищешь сиюминутную выгоду. Подумай еще раз!!!
Я подумал… и улыбнулся:
— Мы победим практически без потерь.
— Нет. Мы поставим Циклопов в условия, в которых у них будет один-единственный выход.
— Какой, сэр?