Ходячие мертвецы: Восхождение Губернатора. Дорога в Вудбери. Падение Губернатора. Часть 1
Шрифт:
Все добродушно засмеялись. Никто не заметил маленькую девочку в дверях, пока Брайан не сказал:
– Пенни? Ты в порядке, детка?
– Тот мужчина… мистер Чал-мерс… Он только что упал.
Они нашли Дэвида Чалмерса на полу в спальне, посреди каких-то лоскутков и упаковок от лекарств. Кусочки битого стекла от упавшей бутылки лосьона после бритья ореолом окружали его голову.
– Господи! Папа! – Тара склонилась над стариком, высвобождая его кислородную трубку. Лицо Дэвида приобрело табачно-серый
– Он задыхается! – Эйприл подбежала с другой стороны кровати, проверяя кислородный баллон, лежавший на полу. Дэвид, должно быть, стянул его с тумбочки, когда падал.
– Папа? Ты меня слышишь? – Тара принялась похлопывать отца по щекам.
– Проверь его язык, Тара! – Эйприл держала в руках кислородный баллон и моток трубки.
– Папа? Папа?
– Проверь язык!
Остальные – Филип, Ник, Брайан и Пенни – наблюдали, столпившись в дверях. Филип чувствовал себя беспомощным. Он раздумывал: помочь или не мешать? Но чем он может помочь? А девушки, кажется, знают, что делают.
Тара осторожно оттянула нижнюю челюсть отца.
– Все в порядке.
– Папа? – Эйприл опустилась на колени. – Папа, ты слышишь меня?
Дэвид Чалмерс продолжал задыхаться, издавая болезненные хрипы, как поцарапанная пластинка. Его полупрозрачные дряхлые веки, похожие на крылья мухи-поденки, начали дрожать. Тара лихорадочно ощупывала его затылок в поисках травм.
– Кровотечения нет, – сказала Тара. – Папочка?
Эйприл пощупала его лоб.
– Он как ледышка.
– Кислород поступает?
– В полном объеме.
– Папа? – Эйприл осторожно перевернула старика и еще несколько раз хлопнула по щекам.
– Папа? Папа? Папа, ты слышишь нас? Папа?
Старик закашлялся и моргнул. Он попытался вдохнуть, но захрипел и снова закашлялся. Его глаза закатились.
– Папа, посмотри на меня, – сказала Эйприл. – Ты видишь меня?
– Давайте положим его на кровать, – предложила Тара. – Мужчины, поможете?
Филип и Ник подхватили старика с одной стороны, а Тара и Брайан – с другой, и на счет «три» осторожно подняли его с пола и опустили на кровать.
Дэвид Чалмерс все еще дышал, хотя и с огромным трудом.
Тара и Эйприл сидели по обе стороны кровати, поглаживая долговязую фигуру под одеялом. Долгое время никто ничего не говорил, но, похоже, все уже понимали, что будет дальше.
– Вы думаете, это инсульт? – тихо спросил Брайан, когда все, кроме Тары, перешли в гостиную.
– Не знаю, не знаю.
Эйприл расхаживала по комнате и грызла ногти, а остальные молча наблюдали за ее передвижениями.
– У него и раньше были проблемы с дыханием, но ничего похожего на то, что происходит сейчас. – Эйприл остановилась. – Боже мой… Я знала, что этот день когда-нибудь наступит!
Она отвернулась и вытерла глаза.
– У нас остался последний кислородный баллон. Лекарства
– Спокойно. Давай подумаем. – сказал Филип. – Пусть пока отдыхает. Возможно, он поправится.
– А если нет?
Филип встал, подошел к ней и осторожно обнял за плечи.
– Мы что-нибудь придумаем. Он упрямый стреляный воробей.
– Он упрямый стреляный воробей, который в этот самый момент умирает, – возразила Эйприл, и по ее щеке скатилась одинокая слеза.
– Не говори так, – сказал Филип, прикоснувшись к щеке девушки.
Она посмотрела на него.
– Хорошая попытка, Филип. Хорошая попытка.
Ту ночь сестры Чалмерс провели у постели отца. Старик большую часть ночи неподвижно пролежал на кровати. Время от времени его сухие растрескавшиеся губы начинали бессильно шевелиться в попытке сложить слово. Но ничего не выходило.
Тара уснула, Эйприл пока держалась. Вдруг она услышала голос отца:
– Лил?
Дэвид по-прежнему лежал с закрытыми глазами. Лил… Лилиан, его покойная жена. Эйприл годами не слышала этого имени.
– Папочка, это Эйприл, – прошептала она.
– Лил, запусти собак! Надвигается буря, сильная буря! Ветер северо-восточный!
– Папочка, очнись, – нежно прошептала Эйприл, едва сдерживая слезы.
– Лил, ты где?
– Папочка?
Молчание.
– Папа?
В этот момент Тара подняла голову и заморгала, разбуженная сиплым голосом отца.
– Что случилось? – спросила она, протирая глаза.
– Папа? Па…
Слово застряло в горле Эйприл, когда она увидела ужасную гримасу, исказившую лицо старика. Его веки приоткрылись, обнажив белки глаз.
– У дьявола есть на нас планы, – со страхом произнес он. – День расплаты приближается… Враг среди нас.
Старик замолк и уронил голову на подушку, будто кто-то разом обрубил подключенные к его мозгу провода.
Тара пощупала его пульс и обреченно взглянула на сестру.
Утром Филип проснулся в спальном мешке на полу гостиной. Он потер затекшую шею. На диване мирно посапывала Пенни, рядом с ним на полу спали Ник и Брайан. Понемногу к Филипу вернулась память о событиях прошлой ночи.
Он натянул штаны, встал и, подойдя к дверям, услышал тихий голос за стеной. Тара читала молитву. Филип прошел в соседнюю комнату и увидел Эйприл.
– Привет. Как он?
Ее губы задрожали.
– Его больше нет.
– Что?
– Он умер, Филип.
– О боже… – у него пересохло в горле. – Как жаль.
Девушка заплакала – похоже, что уже не первый раз. Филип нежно обнял ее и прижал к груди, осторожно поглаживая по голове.
– Она не хочет оттуда выходить, – сказала Эйприл, сидя за кухонным столом, когда зашла речь о ее сестре. – Бедняжка… Я думаю, она пытается вымолить его жизнь обратно.