Холли внутри шторма
Шрифт:
— В таком случае, — вернулась она к своим обязанностям мэра, — вам лучше временно остановиться в пансионе при кладбище, ну а если решите задержаться здесь подольше — то у нас есть специальный фонд развития Нью-Ньюлина. Надо написать заявление на субсидию…
— Признаться, я удручающе богат, — вздохнул в ответ Уильям Брекстон, — ужасно просто! Не повезло с самого рождения…
— Хм, — отозвалась Тэсса неопределенно.
По ее мнению, невезением считалась нищета, а никак не наоборот,
— Понимаете, — доверительно сообщил Уильям, — с ранней юности меня просто осаждали всевозможные красотки с самыми неприличными предложениями. Буквально выскакивали из-за каждого куста… Гуляешь, бывало, по парку, а с тобой флиртуют-флиртуют… а я ведь вовсе не красавец! Спорим, они бы в жизни на меня не посмотрели, если бы я был беден!
— А вы разоритесь, — вкрадчиво предложил Холли. — Фьюить! В одночасье станете никому не нужны.
— Но я не хочу быть никому не нужным, — пролепетал Уильям, — я хочу, чтобы меня любили просто так, безо всяких причин!
— Ах, батюшки, — воскликнул Холли раздраженно, — но людей всегда любят за что-то. Меня, например, боготворят за мой талант, должен ли я считать это проклятием? Тэсса выбрала дубину Фрэнка из-за его мускулов и всего такого. Отшельник Эрл обожает Мэри Лу лишь потому, что больше ему все равно никто не достанется. Для любых отношений нужны причины, и деньги ничуть не хуже всех остальных.
— Ну надо же, — поразился Уильям, — такой красавчик, а ничего не понимает в любви. Будь у меня такая внешность…
— Вот ключ от номера в пансионе, — вмешалась Тэсса, которая терпеть не могла бессмысленных разговоров. Особенно про разные там чувства.
Слова Холли нисколько ее не расстроили. Даже если ее отношения с Фрэнком основаны на постельных утехах, то что с того? Не всем же витать в облаках возвышенной любви.
— Признаться, — забирая ключ, произнес Уильям обескураженно, — я несколько озадачен. Милны писали, что Нью-Ньюлин — особенная деревня, но по мне это просто какая-то дыра. Не могу понять очарования сельской глуши, уж простите. Я дитя города.
— Не хотелось бы вас расстраивать, — хмыкнула Тэсса, — но раз вы нашли дорогу в Нью-Ньюлин, значит, вам тут и место.
Он моргнул, не понимая ее слов, но тут дверь в управление с грохотом распахнулась, и внутрь влетел разъяренный Фрэнк.
— Ах вот ты где, бледная поганка, — зарычал он, и Холли, подпрыгнув, отбежал за продавленный диван, — ну-ка поди сюда!
— Убивают! — завопил Холли пронзительно.
Уильям испуганно распахнул глаза, вжимаясь в стул и не зная, куда прятаться.
— И что опять стряслось? — спросила Тэсса с любопытством.
— Он выставил меня на аукцион, — Фрэнк указал
— Откуда у тебя вообще друзья? — изумился Холли.
— Ну, хорошо, не друзья, — поправился честный Фрэнк, — а те, с кем я сидел в тюрьме.
— Тю! Нашел кого слушать!
— Простите, — Уильям Брекстон, побледнев, уставился на Тэссу. — Продажа людей? Тюрьма?
Кажется, он решил, что попал в бухту пиратов и контрабандистов. Бедняга.
— Фрэнки хорошо продаются, — сказал Холли, — золотая жила просто! Богатые дамочки в очередь выстраиваются за его портретами. Я, видите ли, — вежливо обратился он к Уильяму, — в отличие от вас очень люблю деньги. Как еще измерить свой талант, если не доходами от него?
— Но теперь мой голый торс по всему интернету, — злобно напомнил Фрэнк.
— Просто сделай, как я: выброси свой телефон в море, — безмятежно посоветовал ему Холли.
— Простите, — слабо сказал Уильям, — мне надо прилечь. Столько впечатлений!
Он встал, шагнул к выходу и… взглянул прямо в глаза Фрэнка, который от волнения позабыл надеть темные очки.
— Как вы думаете, — спросил Уильям тревожно, — если я завалю местных жителей деньгами, они смогут полюбить меня?
Фрэнк дернул ртом, поспешно отступил в сторону и отвернулся.
— Ну надо же, — заметил Холли, глядя в окошко на то, как Уильям направляется к пансиону, — какой закомплексованный миллионер.
— Что ты вообще здесь делаешь? — Тэсса зевнула, выключила компьютер и потянулась.
Фанни второй день находилась в отпуске: ей пришло в голову поставить в Нью-Ньюлине пьесу, и теперь она бродила по берегу в поисках вдохновения. Люди избегали ее — стоило остановиться хотя бы на минуточку, чтобы поздороваться, и можно было услышать длинную речь о том, как тяжело в наше время придумать оригинальный сюжет. «После Шекспира в драматургии просто нечего делать», — восторженно заверяла Фанни каждого встречного, но не отказывалась от своей идеи.
— Прячусь, — ответил Холли насупленно.
— Если от Фрэнка, то не больно-то ловко у тебя получилось, — засмеялась Тэсса.
— От Фрэнка? — казалось, Холли уже забыл, как вопил «убивают». — Да нет же, от рыбы!
— От какой еще рыбы?
— В нашем холодильнике!
— Ничего не поняла, — призналась Тэсса, — теперь ты и рыб боишься?
— Она на меня таращится!
— Я тоже на него таращусь, — вроде как обиделся Фрэнк, — и хоть бы хны.
Втроем они вышли из управления, Тэсса закрыла дверь и поежилась: ветер бушевал пронзительный.