Хольмградская история 3

Антон Демченко

Толстоватый наблюдал за тем, как я планомерно уничтожаю все приносимые блюда, с видом довольной бабушки, наконец, усадившей непоседу-внука за стол, и заставившей его съесть тарелку супа.

А потом был визит в кремль, куда, правда, полковник ехать отказался. И встреча с Эдуардом Станиславичем Рейн-Виленским, добрых полчаса переливавшим из пустого в порожнее, а потом, резко, без перехода, "выстрелившим" мне в лоб...

– Государь пересмотрел свое мнение о работе господина Абаева... и принял решение, отправить в Каменград для устроения нового училища, более опытного и знающего человека. Другими словами,

поздравляю вас новым назначением и чином, Виталий Родионович.
– Вот так.

Глава 5. И где награда для меня, и где засада на меня...

Новость, вываленную на меня Рейн-Виленским, наверное, можно было бы назвать сногсшибательной. Да к черту! Она и была таковой... Хотя, услышав о предстоящей поездке и немного смирившись с ней, я не мог не отметить, что это был вполне ожидаемый ход со стороны Государя. А что? Ведь, это естественно. Опала есть? Есть. Дурная, пусть и незаслуженная слава, вкупе с осуждением общества, тоже в наличии. Ну, а раз сам не сообразил смыться из столицы, гонимый всеобщим презрением, пришлось Его величеству, как внимательному сюзерену, позаботиться об удалении одного непонятливого подданного подальше от себя и столичных искусов. Вроде как, и наказание, и забота о непутевом, но, временами, весьма полезном вассале. Впрочем, все это, разумеется, сарказм и ирония, а на деле...

– И когда же Государь планирует отправить меня в Каменград?
– Тяжко вздохнув, поинтересовался я у Эдмунда Станиславича.

– Чем быстрее, тем лучше... И, Виталий Родионович, учтите, все запросы и требования, которые вы будете отправлять в Кабинет, о деньгах ли, о специалистах, все они лягут мне на стол.
– Все с той же небрежной улыбкой, заявил Рейн-Виленский.

– Намекаете на мою нечистоплотность?
– Я скрипнул зубами, и сидящий за столиком, в углу кабинета, референт недоуменно вскинул голову. Должно быть, я был слишком громок.

– Ну, что вы, Виталий Родионович! Как можно?!
– Покачал головой Эдмунд Станиславич.
– Я, всего лишь, хотел вас уведомить, что ограничений в финансировании у вас не будет. Вовсе. Со специалистами, конечно, похуже. Но, думаю, пригласить кого-нибудь из ваших лучших выпускников, будет несложно...

– Простите, Эдмунд Станиславич. Вспылил. Нервы, знаете ли. Этот год, вообще, какой-то странно тревожный. Кажется, и начался не так давно, а уж сил выпил, словно я все три года на действующем вулкане прожил.
– Повинился я.

– Полноте, друг мой. Я не в обиде. Наслышан о ваших трудностях... и право, послушайте доброго совета, не обращайте на них внимания... Слухи в свете... Уж вы-то должны понимать, что не стоит принимать близко к сердцу досужие выдумки скучающих дворян и жадных до сенсаций борзописцев. Ну, а чтобы доказать мою правоту... Держите.
– Рейн-Виленский протянул мне богато украшенный многочисленными печатями свиток.

– Что это?
– Принимая из рук секретаря бумагу, поинтересовался я.

– Дарственная на половинный пай Каменградской воздухоплавательной верфи. Вторая половина, как легко догадаться, принадлежит Государю. Его величество надеется, что под вашим руководством, производство справится с нынешними проблемами и вновь начнет приносить прибыль.
– Усмехнулся Рейн-Виленский. В ту же секунду,

кабинетные часы, щелкнув, принялись отбивать время и секретарь, бросив на них хмурый взгляд, поднялся с кресла, всем своим видом показывая, что аудиенция окончена.
– Прошу меня извинить, Виталий Родионович, но... время доклада Государю. Никак не могу опоздать.

– Разумеется, Эдмунд Станиславич. Я и так отнял у вас слишком много времени.
– Поднявшись из кресла, следом за хозяином кабинета, я кивнул и, попрощавшись, направился к выходу. Уже у самой двери, меня настиг голос секретаря и, могу поклясться, сейчас в нем не было и намека на недавнюю доброжелательность.

– Да, Виталий Родионович, Государь велел передать вам его сожаления о том, что новое назначение и забота о вашем совместном предприятии не позволит вам в ближайшие два года покинуть Каменград.

С-сука.

– Передайте Его величеству мою благодарность за беспокойство. В мои планы и без того не входило дальнейшее пребывание в Хольмграде. И если бы не сегодняшнее назначение, вскоре я бы осмелился просить Его величество об аудиенции, для назначения меня на должность вне столицы.
– Я натянул на лицо вежливую улыбку и буквально вывалился из кабинета, мысленно благодаря бога за то, что додумался нацепить хрустальную сферу до того, как зашел в этот серпентарий.

Вот так... Играет Государь, как кот с мышью. Вот, ты, дескать, собрался мне свинью подложить? Так посмотрим, как у тебя это получится вдали от Хольмграда. С другой стороны, он не может не признавать таланты своих подданных... Таланты, которые, по его же выражению, должны работать на благо Руси, вне зависимости от личного отношения Государя к их носителю. Так что, вот тебе утешительный приз, Виталий Родионыч, и дуй отседа. Тебе его еще отмывать, да лоск наводить... Гадство. Как же достала вся эта возня... А, ладно.

Я тряхнул головой и, удостоверившись, что дарственная надежно устроена во внутреннем кармане кителя, направился на поиски выхода из кремля. Надо будет попросить Ладу, чтобы нашла все, что только возможно об этих верфях. Чую, работы там будет не меньше, чем с устроением училища.

Покинув обитель демонов власти, я забрался в свое авто и двинул домой. У меня было, что рассказать жене, и чем ее "обрадовать".

Пока ехал, успокоился и привел свои мысли и чувства в порядок, так что, прибыв домой к обеду, даже обрадовался такому совпадению. Все-таки, Лейф воспитал замечательнейшего ученика, чье кулинарное мастерство, если и уступало талантам бывшего повара, а ныне гордого капитана "Варяга", то совсем ненамного.

По устоявшейся привычке, за обедом, в присутствии детей, деловые темы мы не поднимали, так что у меня было время чтобы спокойно насладиться замечательнейшей скоблянкой и грибами в сметане. И лишь расправившись с едой и послеобеденным чаем, я уволок изнемогающую от любопытства жену в кабинет, где и выложил все новости разом.

– Вот так-так...
– Вздохнула Лада, и в ее глазах мелькнула грусть.
– Значит, ты уедешь аж на два года... А... как же мы? Я... дети?

– Ладушка моя, что ты такое говоришь?!
– Я аж опешил.
– Ты что, всерьез полагаешь, что из-за всей этой дури, я соглашусь расстаться с тобой и детьми, на такой срок?! За кого ты меня принимаешь?