Холмы Фэйри: Дэстини
Шрифт:
Воздух вокруг блинов затуманился от мельтешения крошечных крылышек и малопонятных метаний. Через минуту Файни шлепнулась рядом уполовинившейся горкой, с половинкой блина наверху.
Пузико было округленьким и торчащим, но никак не могло вмещать столько еды, поэтому я, не доверяя собственным глазам, переводила взгляд с блюда на пикси.
— А, не бери в голову, на, — малышка лениво качнула ручкой, — выпечки я могу съесть целую гору. Волшебство!
— Ты так любишь блины?
— Да за эти пол тарелки она работала бы на тебя
Кортес тоже сошел на стол и теперь чиркал клювом о столешницу, по-своему готовясь к обеду.
Я поставила на стол мисочку с морковкой и зернышками для попугая, а я сама начала размышлять, почему мы так мало знаем о народах, живущих за Завесой. И как сильно они от нас отличаются.
Мама рассказывала, что на третий-четвертый год появления фэйри, в интернете начала исчезать информация о волшебном народе. Сначала это не заметили, а потом стало поздно. Известные исследователи, филологи и искусствоведы подписали меморандумы о неразглашении, знаний стало все меньше, а слухов и предположений все больше. Люди столкнулись с тем, что полученные знания сказочным образом испаряются из памяти, от общения с жителями Холмов остается только восторг и жажда увидеть их снова.
После обеда меня начали приводить в порядок. Создание прически у Файн заняла почти час, зато волосы легли волосок к волоску, локоны подпрыгивали как живые пружины. Накраситься она мне тоже не дала, с воодушевлением кружа вокруг моего лица и работая мазками как истинный художник.
В комнате для гаданий висело огромное настенное зеркало, которое прежняя мадам Лавайет предпочитала занавешивать во время прихода посетителей. Я сдернула шелковую накидку и прикрыла ладонью рот, чтобы не закричать от неожиданности.
— Не размажь помаду, хозяйка, — строго сказала Файни, оттаскивая мою руку.
В серебряной поверхности отражалась настоящая кукла. Не просто хорошенький вариант прежней гадалки, а по-настоящему красивая девушка. С огромными испуганными глазами и каскадом роскошных белокурых волос.
Подвело немного тело, более крепкое, чем ожидается при такой мордашке. Тем более кушак подчеркнул некоторые его извилины. Но мое похудание не могло не радовать. Я выглядела…
— Сладко. Мы переборщили, — мрачно резюмировал попугай.
— Зато на Дэс совсем не похоже, — защитила свое творение пикси, — и Йовиль будет в восторге. Идеальное попадание в его вкус, я старалась.
Тут уже застонала я, лихорадочно соображая, как исправить ситуации, но ничего не приходило на ум, кроме как обмотаться платком. Потому что времени совсем не оставалось.
В отчаянии я схватила железные браслеты и надела под рукава, их Кортик оставил удлиненными. Пришлось только чуть-чуть поднять выше, под самые локти, скрывая за кружевом.
— Йовиль будет недоволен, — ахнула пикси.
— У меня должна быть хоть какая-то защита, — возразила я.
Когда
Кортес, сделавший себе повязку на голову из черного кружева, оторванного от подола платья, сплюнул:
— Гламур. Теперь ты, Дэс, выглядишь на наркотик для любого сида. Зря ты взяла девчонку под опеку, чует мое сердце, добром это не закончится.
Повязка прятала его узнаваемый какадушный хохолок и впервые попугай открыто и гордо сидел на моем плече.
А вот Файни внезапно расплакалась:
— Я стараюсь, на, изо всех сил для тебя, Дэс, а он только бурчит и бурчит, ругает меня постоянно.
— Вы чего мою сестру обижаете? — Бейт добавил огня в раздувающийся прямо у моей двери скандал.
Я только открыла рот, чтобы всех успокоить, как серая здоровенная кошка взвилась в воздух, норовя скинуть с меня Кортика.
И мы впервые увидели, что значит разозленные пикси.
— На! — закричала Файни, тыкая в кошку откуда ни возьмись взявшейся длинной булавкой.
— На! — подхватил Бейт, полосуя серые уши половинкой лезвия для бритья.
— Помогите! — завизжала кошка, сбитая в прыжке, мельтеша лапами перед окровавленной мордой, пытаясь сбить летунов. Но скорость пикси оказалась намного выше возможностей серого хищника, и напоследок зашипев, кошка развернулась и скрылась в деловито двигающейся толпе людей.
— Ннничего себе, — с трудом выговорил какаду, — это кто?
— А кто его знает, на? — равнодушно заметил Бейт, пряча лезвие и поправляя безобидную зубочистку, которую он носил на поясе. — Вроде местная кошка. Человеческие звери все себе на уме, никогда не знаешь, чего от них ждать.
Он сделал круг вокруг меня, так и стоявшей с открытым ртом:
— У*, как у Дэс личины получаются. Слышь, подруга, а ты ничего, на. И сеструха вон какая довольная, гламура много дает. Значит, ты ее хорошо кормишь.
— Блинами, на, — жмурясь, сообщила малышка.
И Бейт врезался в прохожего.
— Тебя кормят блинами, а обижают только на словах? — попытался резюмировать Бейт, выровняв полет.
— Щипанный меня критикует, — сдала Кортеса Файни, — а хозяйка добрая, дружит со мной, на.
— При блинах и официальном статусе ты жалуешься на мелкие придирки конкурента, с которым вы делите внимание хозяйки? — тоненький голос парня приобрел жужжащий злой оттенок. — Я тебя, разбаловал, сестра, на. Ты ненадежная. Полетела к другому сиду и разочаровала Йовильруха.
Файни зарыдала в голос, у этой девочки слезные железы были всегда в какой-то пугающей готовности.
Я цапнула в воздухе ее трепещущее тельце и закинула на плечо.
— Файни, перестань жаловаться, а то я тоже начну тебя критиковать. А ты, Бейт, лучше объясни мне, почему твою сестру не захотел больше нанимать Йовиль.